«Петербург достоин такого же грандиозного праздника, как Москва». Главный режиссёр Росгосцирка — о 100-летии цирка, выборах директора и своём новом шоу

16 сентября 2019, 12:00

Версия для печати

Tweet

В Москве 16 сентября с размахом будут отмечать 100-летие государственности российского цирка. Петербург, который изначально должен был принять шоу, остался в стороне от праздника. В наш город также не привезут обещанную на осень новую программу «Королевского цирка» Гии Эрадзе — всемирно известного циркового артиста, художественного руководителя и главного режиссёра Росгосцирка.

О том, почему так вышло, как будет развиваться петербургский цирк Чинизелли, и чего ждать от грядущих выборов директора Росгосцирка, «Фонтанка» поговорила с самим Эрадзе. Обладатель самой престижной в мире цирковой награды, Золотого клоуна международного фестиваля Монте-Карло, — Петербургу не чужой. Его близкий к феерии стиль, пышность и богатство костюмов запомнились горожанам во время гастролей в 2016 и 2017 годах. «Королевский цирк» участвовал в открытии цирка Чинизелли в декабре 2015 года после ремонта, а с ноября 2016 по январь 2017-го Гия Эрадзе являлся художественным руководителем цирка на Фонтанке.

— В петербургском цирке пауза. В сентябре многие ждали старта вашей программы, но вместо нее мы увидим шоу фонтанов «Принц цирка». Чем это вызвано?

— В Петербурге планировалась одна программа, но так произошло, и я рад, что наконец-то Росгосцирк выпустил новую. В нее вложены приличные деньги, выделенные министерством культуры, и называется она «Фонтаны на Фонтанке: Принц цирка». Предпоказ прошел в Иваново, где «Принц цирка» находился на репетиционном периоде. Я лично как художественный руководитель компании ездил программу принимать, и она мне понравилась. Постановщик и режиссер Руслан Ганеев — человек креативный, фонтаны и вода в сочетании с прекрасным светом смотрятся хорошо. Базовым стал аттракцион со львами дрессировщика Влада Гончарова, при этом даже во время его работы появляются фонтаны. Это оригинально, необычно, и это должны видеть петербуржцы.

— Мы сейчас празднуем столетие государственности российского цирка. Какие мероприятия, кроме уже открывшейся выставки фарфора, пройдут в Петербурге?

— Я думаю, что это вопрос должен быть адресован вышестоящим руководителям. Я как художественный руководитель и главный режиссер компании готов все сделать для моего любимого цирка в Петербурге, где я, пусть и короткое время, был художественным руководителем. Цирк Чинизелли я знаю давно, моя программа открывала его после реконструкции, да и сам я работал там с детства. Но для организации какого-либо события мне должна поступить команда. Я не та фигура, которая может что-то решить относительно мероприятий к 100-летию цирка в Петербурге. Хотя, если открыто говорить, именно я был тем человеком, который убедил руководство Росгосцирка во главе с (и.о. директора Росгосцирка — Прим.ред.) Владимиром Шемякиным организовать празднование юбилея государственности цирков в России. Огромная благодарность и ему, и министерству культуры, которое поддержало мою инициативу, и московскому цирку Никулина, представившему площадку.

16 сентября мы проводим в Москве гала-шоу. Это будет грандиозное мероприятие, на которое приглашены легенды отечественного цирка, династийные номера, артисты эстрады, звезды первого эшелона отечественного шоу-бизнеса. Вести программу будет Максим Галкин, Первый канал осуществит трансляцию. Это будет событие для всей страны с красными дорожками, на фасаде цирка Никулина специально сконструируют раус (балкон над входом, который перед представления используется для зазывания публики — Прим.ред.). А позже в Петербурге пройдет международный культурный форум и в рамках форума мы планируем показать специальную программу, посвященную юбилею цирка.

— А как будет выглядеть это представление? Ведь изначально планировалось, что оно будет опираться на вашу программу, а сейчас получается, что вместо нее к нам едет «Принц цирка».

— Я затрудняюсь ответить, то, что программа поменялась, — новое обстоятельство. Просто Росгосцирк успел выпустить новую программу, и петербуржцы станут первыми зрителями, которые увидят ее в полном объеме. По представлению в рамках форума я сказать ничего не могу, потому что пока не понимаю, как сделать его на основании новой программы.

Фото: предоставлено Гией Эрадзе

— То есть мы не увидим того, что увидит сейчас Москва — со звездами, со всем этим размахом?

— Я не буду лукавить – в Петербург это представление не попадет. Я лично как художественный руководитель Росгоцирка с удовольствием повторил бы во второй столице России, в замечательном Петербурге, эту юбилейную программу. Но мне самому это не решить, это выше моих сил. Необходимо распоряжение министерства культуры, и тогда я с удовольствием включусь в работу и проведу то же самое грандиозное представление в Петербурге.

— А как вы объясните то, что само празднование перенесено на сентябрь, хотя юбилейная дата отмечалась в августе, а также то, что оно пройдет не на площадке Росгосцирка, а на площадке частного учреждения — цирка Никулина?

— 16 сентября для нас – супер-дата. Во-первых, день рождения заранее никто никогда не отмечает, а отметить его позже не поздно. К тому же, в эти сентябрьские дни в Москве проходит два крупных фестиваля, последний заканчивается 15 сентября, и все гости, которые съезжаются на эти фестивали, остаются на празднование на следующий день. Почему в цирке Никулина? Потому что хотелось отпраздновать в Москве, в столице, но, к сожалению, у Росгосцирка своего здания в Москве нет. И мы вынуждены были обратиться в цирк, который не является штатной единицей компании, но является самым старым в России. Администрация цирка любезно согласилась дать нам площадку для совместно проведения юбилейного праздника. А я лично с удовольствием бесплатно готов приехать в Петербург и провести такое же мероприятие, если мне дадут команду вышестоящие начальники. Потому что, по моему мнению, культурная столица, прекрасный Петербург — храм искусства и хранитель традиций, обладатель прекрасного цирка Чинизелли — непременно достоин такого же грандиозного шоу.

— Какова вообще ситуация с цирком в Петербурге, с вашей точки зрения? Ведь нам уже много лет, в особенности в момент перехода здания в ведение Росгоцирка, обещали, что Чинизелли станет флагманским цирком компании. Говорилось, что в Петербурге появится своя труппа, начнут ставиться спектакли, которые впервые будут прокатываться у нас. Вот сейчас с «Принцем цирка» это и происходит. Но при этом цирком руководит выходец из МЧС, здесь нет даже художественного руководителя.

— Когда я с прежним директором цирка господином Смородкиным, который пригласил меня на должность худрука после ухода Вячеслава Полунина, начинал свою деятельность в Петербурге, я приехал с огромной командой и был готов сделать много чего. Мы планировали создавать программы, брать артистов в штат, но мой век на должности худрука был очень коротким. Ушел Смородкин, за ним ушел я, появилось новое руководство, и дальше вопрос о том, что происходит в цирке Чинизелли, должен быть адресован не мне. Я предпочитаю говорить правду, и прекрасно понимаю заданный вопрос. Если бы я был бы генеральным директором Росгосцирка, я бы знал, что на него ответить. Но я только художественный руководитель и главный режиссер компании.

— 18 сентября состоятся выборы генерального директора Росгосцирка. Вашего имени нет в списке. Почему?

— Я не подавал документы, потому что пока не хочу. Это мое личное решение. На сегодня должность художественного руководителя и главного режиссера меня устраивает. Я не вижу целесообразности сейчас баллотироваться, в частности, потому, что Росгосцирк занимается стройкой, а я точно не строитель и эти вопросы решать не могу. Я человек творческий и готов заниматься творчеством.

— Какими качествами, по-вашему, должен обладать директор, чтобы успешно руководить Росгосцирком?

— Качествами управленца, который грамотно умеет работать с людьми. Он должен понимать, что такое артисты и что такое цирк. Здесь собрались очень большие индивидуальности, и у цирка своя специфика. В этом нужно разбираться. И если на должности руководителя Росгосцирка оказывается человек, который ничего не понимает в цирке, но он грамотный управленец, то ему следует окружить себя сведущими людьми, которые займутся профессиональным вопросами. Тогда сам он сам сможет заниматься вопросами глобальными, решать проблемы с министерством культуры, правительством. У цирков должно быть финансирование, чтобы они жили и развивались. Росгосцирк на сегодня — крупнейшая в мире цирковая организация, и, чтобы управлять ей, нужен масштабный подход.

— А каковы ваши амбиции худрука компании в отношении её флагманского, то есть петербургского цирка?

— Как худрук компании я имею амбиции. У компании огромный штат артистов и 38 стационарных зданий. За время, что я являюсь худруком, мы уже много чего сделали в Центре циркового искусства в Измайлово. Мы выпускаем номера, даем им репетиционный период, и программы собираемся делать. Опять же, на меня все невозможно свалить. Хоть каким я могу быть, но если не будут выделять деньги, то производить невозможно. Идей у меня много, огромная команда, — режиссеров, композиторов, балетмейстеров пригласим. Это я буду делать с удовольствием, и эти программы будут приезжать в Петербург.

— Как вы объясните то, что на любых фестивалях в числе получающих первые призы есть российские артисты, а в большинстве программ мы видим на сегодня идеологически устаревшую продукцию?

— Те номера, которые на сегодня выезжают на фестивали, тем более международные — отобраны организаторами фестивалей или заявлены нами. Туда едут лучшие из лучших, поэтому они на пьедестале почета. Но это (наполнение цирков — Прим.ред.) — глобальная проблема. Я худрук всего лишь три месяца, в то время как сама компания существует уже сто лет. Исправить за три месяца то, что не исправили за сто лет, я не могу.

— Вы собираетесь?

— Собираюсь, и то, что на сегодня сделано, — уже очень много. Я недавно открыл штатное расписание наших цирков. Вижу, у нас остался с подкидными досками всего один номер Вячеслава Черниевского, а он сейчас на гастролях в Китае. Получается, нет ни одного номера. Я собрал одну команду, вторую, посадил их на репетиционный период, и они прямо сейчас репетируют. Но, чтобы сделать такой номер, нужно, минимум, полтора года. Вот воздушный полет «Журавли» Вилена Головко, который сейчас у меня работает в программе «Журавли», был восстановлен и репетировался два года.

Когда я пришел в Росгосцирк, многое что было развалено, я восстановлю, но нужно время. А потом, когда все отрепетировано, нужны вложения, чтобы у номера был высокий уровень. Но на базе того, что у нас есть — а у нас есть около 1,5 тысяч артистического персонала — можно создавать сильные номера, которые займут места на пьедестале почета на любом фестивале мира. Но в них надо вкладывать средства, их надо делать с нуля. Время поменялось, век поменялся, стилистика другая, подход другой.

— А в чем, по-вашему, сила российского цирка на сегодня?

— У российского цирка есть правильная, классическая школа, и это нужно сохранить. Это отличие нас от запада. Сейчас я сижу в жюри на Международном фестивале циркового искусства в цирке Никулина. Там есть и европейские номера, и наши. У европейских с хорошими трюками стилистика другая, какая-то мрачная. Артисты даже в джинсах могут выйти на манеж. И тут же выходят наши — все в стразах, камнях. Я не говорю, что так должны выглядеть все. Но цирк — это праздник. Как говорил мой великий продюсер Геннадий Григорьевич Гордиенко, «встретимся у кассы». И потому мои программы работают с аншлагами от Москвы до Дальнего Востока. В цирке Никулина шоу «Бурлеск», получившее золото Монте-Карло, оставили на целый год, и еще не было ни одного спектакля, чтобы не было аншлага. И во Владивостоке тоже заполняемость в 99,9 процента.

— В России мы всегда отождествляем со словом «цирк» эту самую классическую школу, о которой вы говорите. В Европе в какой-то начали отказывать от привычной нам стилистики, сформировалось особенное направление под общим названием «новый цирк». Другие костюмы, другие жесты и прочие «нецирковые» приемы — это и есть эстетика этого направления. А что вы думаете о новом цирке? И возможна ли стыковка между ним и нашей школой?

— Конечно, возможна. Я специально езжу на все фестивали мира. Во-первых, сижу в жюри, во-вторых, много гастролирую и, приезжая в какие-то страны, смотрю другие шоу. Это дает импульсы, я учусь чему-то, а учиться никогда не поздно и не стыдно. Уже будучи руководителем коллектива, я всегда мог позвонить, например, Мстиславу Михайловичу Запашному или Николаю Карповичу Павленко и спросить совета, когда что-то не получалось. И мне, несмотря на все регалии — а куда уж выше обладателя золотого клоуна Монте-Карло — за счастье пообщаться с Франко Драгоне или Валентином Гнеушевым.

— Как вы видите эту возможную стыковку между «новым цирком» и тем, что делаете вы?

— Эта стыковка не просто возможна, а нужна. При всей любви к советскому цирку, если мы будем все время уходить в совдеп, то застопоримся. Мы должны интегрироваться, генерировать новые идеи, создавать свое ноу-хау, и это должно быть вкусно. Сделать можно все, это как пойти в магазин и одеться. Вот мы с вами пойдем в один магазин, вы с большими деньгами, я — с маленькими. И вы за свои большие деньги оденетесь безвкусно, а я за маленькие — стильно.

Режиссер в цирке, да и не только — профессия эксклюзивная, режиссером каждый второй не рождается. Нужно мозги иметь, чтобы что-то делать, чувствовать эстетику и направление. Когда мы с Геннадием Григорьевичем (Гордиенко — Прим.ред.) двадцать лет назад выпускали шоу «Пять континентов», это было очень страшно. Мы собирались показать тот синтез, который никто никогда не делал — соединение эстрады, цирка, мюзик-холла. И тогда казалось, что это вообще не цирк был. Но это направление оказалось актуальным. К нам пошел народ, мы собирали стадионы. И потом я стал в этом направлении двигаться и у меня появился свой почерк. И сегодня, куда бы я ни приехал, я узнаваем. У каждого режиссера свой почерк.

— По вашим программам видно, что ваша режиссерская мысль движется в сторону взрослого зрителя. А у нас цирк традиционно считается детским искусством.

— Плохо, что он считается детским. Цирк — это семейное искусство. Поэтому папа, мама, дедушка — тот, кто пришел с ребенком в цирк — не должны скучать и сидеть в фойе в ожидании конца представления. Вот на фестивале в Монте-Карло пять процентов детей, а 95 процентов — взрослых. Но не соглашусь с вами, что мои номера только для взрослых. Например, в моем шоу «Бурлеск» номер Татьяны Мащенко с собачками-далматинами, пони и лошадками, в котором все животные — пятнистые. Это чисто для детей, цирк с большой буквы. Только он сделан стильно. И я даже перышки в султанчиках у пони и лошадей подобрал в крапинку.

— При этом в ваших номерах много хорошей эротики, вы апологет красивого человеческого тела.

— Я люблю сексуальные номера. Любому человеку — мамам, папам — приятно смотреть на красивого человека. Для меня очень большое значение имеет внешний вид, это даже пунктик. Те, кто давно со мной работает, отлично знают: вот я смотрю на артиста — если у него глаз горит, прекрасно, если тело красивое — супер. И если мне сейчас предложат двух акробатов, один будет жутко красивым и делать одно сальто, а другой не очень красивым, но делать двойное, то я возьму того, кто делает одно, потому что он мне эстетически приятнее. Я хочу прийти в зал, сесть в кресло и посмотреть на действие, которое меня возбуждает своей красотой. Того, кто делает двойное сальто, я тоже возьму, но придумаю ему образ.

— Какие у вас лично планы на ближайшее будущее? И когда вас все-таки ждать в Петербурге?

— Планы оптимистичные. Я реалист по жизни, и заведен провести 100-летие российского цирка на высшем уровне. Кроме того, хочу создавать новые программы, аттракционы, восстанавливать потерянные жанры, которых уже нет. Мне нравится восстанавливать тот советский цирк, который мне с детства знаком. Хочу и готов творить и надеюсь, что министерство культуры России и правительство обратят внимание на цирк еще в больше степени, чем они обращают сейчас. Надеюсь, что будут строиться новые цирки с современными техническими возможностями, куда мы, режиссеры и творческие люди, сможем приезжать и создавать огромные и хорошие программы. Возвращаясь к моему любимому цирку Чинизелли, с ужасом думаю, когда я привезу туда шоу «Бурлеск», где я размещу весь реквизит и животных. Но я его обязательно привезу.

Ирина Селезнева-Редер, специально для «Фонтанки.ру»

Читайте также:

Гия Эрадзе рассказывает о любимых местах в Тбилиси в спецпроекте «Фонтанки» «Когда деревья были выше, а хачапури вкуснее»