Дореволюционная и советская плитка, парадные без фотошопа, открытые крыши, интерьерный ликбез и странные находки за плинтусом и на Уделке — исследовательские Instagram-блоги о городе становятся всё более модными, а их авторы чаще выходят в свет, чтобы вживую рассказывать о том, почему так классно изучать напольную плитку, и какие интерьерные чудеса можно найти в домах старого фонда. Мы выбрали восемь аккаунтов, за которыми стоит следить, и поговорили с их создателями.

«Печи и другие уникальные архитектурные детали мы начали мыть, потому что уже больше нет сил смотреть»

@mettlachtile — cтраница посвящена поискам старинной плитки, парадных и, например, стеклянных флаконов, нечаянно найденных в канаве. Ещё автор отмывает от грязи изразцовые печи и зовёт присоединиться подписчиков.

Ксения Сидорина, музеевед: Меня всегда интересовали детали — на фасады зданий целиком мне смотреть скучновато, размах — это не про меня, а вот находить что-то маленькое и исследовать — очень увлекательно. Мой блог — про напольную метлахскую плитку, но мог бы быть про дверные ручки, оконные переплеты или стеклоблоки. Интересных тем очень много, но о плитке в городе подробно и доступно никто не писал — так что я выбрала её. По образованию я специалистка в сфере охраны памятников и музеевед, то есть мой блог — прямое продолжение специальности. В краеведении важно фильтровать городские мифы и историческую реальность. Я работаю с архивными документами, исследую каждый уголок города. Краеведение сейчас моё единственное занятие, хотя я не зарабатываю на нём.

Печи и другие уникальные архитектурные детали мы с коллегами из ячейки краеведов «ГЭНГЪ» начали мыть, потому что уже больше нет сил смотреть. Многие краеведы снимают разруху и пишут «Ах, как все плохо!», но мало кто что-то предпринимает. Мы же хотим их вдохновить. Каждый месяц выбираем один или несколько адресов и под руководством реставратора очищаем ту или иную деталь. Жильцы реагируют положительно почти всегда, и потом сами поддерживают чистоту. Это популяризация любви к наследию — только её офлайн-версия.

[Изображение недоступно]

На фотографии с плиткой из одного из домов на Петроградской стороне вы видите, что точно такую же я нашла в старом рекламном каталоге, где написано, что сделана она на заводе Дзевульского и Лянге, отпущена господином Долгополовым. Каталоги я нахожу по-разному — большая их часть приезжает ко мне из-за границы: отделочные материалы, в том числе плитку, раньше заказывали именно по ним, так что слова многих об уникальности плитки — всего лишь миф. Петербург был столицей империи, тут несмотря ни на что сохранилось еще очень много. Надо просто уметь замечать.

 

Люблю изучать старые архивные фотографии уже исчезнувших дверей и находить «близнецов»

@oldoorspb — галерея состоит из снимков дверей парадных и доходных домов.

Дарья: Я бы предпочла остаться просто «Дарьей» — мой аккаунт про двери, не хочу его персонифицировать. В какой-то момент, гуляя по городу и заходя во дворы и парадные, стала замечать: то, что я видела ещё несколько лет назад — исчезло. Чаще всего это были деревянные окна и двери, заменённые на пластик или железо. Тогда и подумала, что было бы неплохо завести аккаунт, сделать своего рода базу данных, где все желающие смогли бы найти фото интересующих их дверей.

Люблю изучать старые архивные фотографии уже исчезнувших дверей, сравнивать детали «до/после» реставрации или находить дверных «близнецов». Отдельное удовольствие — рассматривать сохранившуюся фурнитуру: латунные ручки, петли, почтовые накладки, звонки.

[Изображение недоступно]

В городе, несмотря на все старания жилищно-коммунальных служб, всё ещё сохранились некоторые оригинальные исторические двери. Но большая их часть, к сожалению, утрачена. Поэтому зачастую тяжело представить, какая красота может скрываться за ныне глухой железной парадной дверью. Иногда после той или иной публикации мне в директ присылают фотографии из собственных архивов — и это невероятно важный и ценный материал, которым очень хочется делиться.

 

Удельный — музей под открытым небом, ещё и с небольшой опцией

@yury_molodkovets — на личной странице фотографа Государственного Эрмитажа Юрия Молодковца можно найти множество «натюрмортов» с Удельного рынка и снимки его обитателей.

Юрий Молодковец, фотограф: На Удельный рынок я регулярно катаюсь по выходным, с 1990-х годов снял уже несколько проектов, связанных именно с блошиными рынками. «Русский альбом» и «Детский альбом» были сняты фотоаппаратами, а сейчас ещё один я снимаю уже мобильным телефоном. В теории это выльется в арт-издание или в книгу. Прежде всего, я снимаю натюрморты, это нравится мне больше всего: люди раскладывают вещи, и те совершенно абсурдно соединяются в одной плоскости — такого ни один художник не придумает. Я в это не вмешиваюсь, но получаю огромное эстетическое наслаждение.

Людей на Удельном тоже снимаю — там такая бурная жизнь: скучных не бывает, ведь все решают какие-то свои задачи и проблемы. Этот рынок — территория эмоций, никто там не понимает до конца, кто есть кто: человек может стоять с блошиным товаром, а может быть подпольным миллионером, который ждет, пока привезут Рембрандта, и он его купит. Такие рынки обладают феноменом непредсказуемости, открытий, категорией памяти. Ты ходишь и встречаешь вещи из своего и из чужого времени: какие-то узнаёшь, всё это будоражит твою память. По сути, это музей под открытым небом, ещё и с небольшой опцией — ты задешево можешь какие-то экспонаты купить.

Советский Союз был цивилизацией собирателей — все что-то собирали, очки там, спичечные этикетки, марки, открытки с разными темами. А сейчас наступила другая эпоха, когда людям уже тяжело хранить это всё, а многое стало бессмысленным. Идёшь и видно, что какие-то вещи аккуратно классифицировались, хранились, подписывались, и вдруг это всё стало ненужным, потому что наследники не считают это ценностью и сбагривают, чтобы освободить какие-то там жилплощади, которые им достались в наследство. Поэтому на Удельном испытываешь разные ощущения, в том числе и печально-трагические. Вот семейные фотоальбомы — на мой взгляд, великая ценность, что твои предки имели такой архив. Даже если остаётся хлам от прежних людей, точно нужно взять оттуда альбомы и фотографии.

[Изображение недоступно]

Недавно я опубликовал фотографию платья на фоне ковра — сиреневое платье с птицами. Оно висит там не первый месяц: я его встретил, сфотографировал, один раз опубликовал. А тут опять недавно был на блошином рынке и увидел, что оно висит на фоне ковра, что показалось мне очень остроумным. Я опубликовал снимок и подписал, что это коллаборация Натальи Водяновой и Zarina. И вот сразу же прилетела куча комментариев: «Какое красивое!», «Хочу это платье!» — смешно, потому что стоило просто отбрендировать, сразу вокруг возник волшебный ажиотаж. Надеюсь, история пребывания этого предмета на Удельном на этом кончится.

 

И мне грустно, что я его не нашла и не поблагодарила за всё хорошее, что он сделал в моём детстве

@rukhina  — в блоге под лозунгом «бетон и кусочки» собраны фотографии советской мозаики со всей страны, подписаны их авторы и адреса. Есть и петербургские.

Эва Рухина, продюсер спецпроектов в музеях: Моя деятельность вне Instagram косвенно связана с искусством и архитектурой. Я работаю с разными музеями — от Политехнического музея и Третьяковской галереи до Музея космонавтики — как продюсер спецпроектов. То, что я фотографирую мозаики — это ностальгия по детству и чувство вины. Мой отчим был художником-оформителем и занимался монументальной пропагандой. Он рисовал 30-метровые слоганы на заводе, вырезал конструкции для агит-грузовиков на демонстрациях. Как-то для утренника в детсаду он сделал нам космическую ракету из пенопласта, у нее были ручки из резинок для трусов, и трое детей могли таскать ее и танцевать, изображая космонавтов внутри иллюминаторов. Когда в садике был карантин, он брал меня с собой на завод, и я там болталась по оформительскому цеху среди гигантских картонов и циклопических букв. Там пахло темперой, клеем, масляными красками. Эти запахи ассоциируются у меня со счастьем. После его развода с мамой я ни разу его не видела. И только много лет спустя я поняла, насколько сильно он меня любил.

Он пропал без вести в 2010-х годах, спился и погиб где-то в дачном поселке, его никто не похоронил, даже его родная сестра не знает, где он умер, о нём не осталось никакой памяти — ни одной работы. И мне грустно, что я его не нашла и не поблагодарила за всё хорошее, что он сделал в моем детстве. И таких художников, мечтавших о будущем, о футуристическом дизайне, но работавших оформителями или монументалистами, были сотни. Меня расстраивает, что люди не знают их имена, что авторство многих работ утеряно, да и сами мозаики рассыпаются и исчезают у нас на глазах. Возраст забвения очень короткий. Я думаю, важно находить и публиковать эти забытые имена. Я хожу в научные библиотеки, поднимаю старую прессу, купила много книг по советской монументалке. Для меня важно — найти автора, а не только сделать красивую картинку. Это моя дань уважения всем монументалистам.

[Изображение недоступно]

Каждая фотография в блоге — любимая, плохие фотографии просто не публикую, у меня очень строгий отбор. Рассказать хочу о Театре юных зрителей имени А. А. Брянцева в Санкт-Петербурге на Пионерской площади. Это одна из первых построек советского модернизма в Ленинграде, мозаики на фасаде созданы еще в хрущевское время в 1959-1960 годах. Кстати, в Москве почти в то же время возводили Дворец пионеров на Ленинских горах, один из культовых памятников модернизма. И в Москве, и в Ленинграде на мозаиках — пионеры.

Авторы мозаик на ТЮЗе – народный художник СССР Андрей Мыльников и заслуженный художник РСФСР Александр Королёв. Мыльникова мало кто знает, как монументалиста. Забавно, что незадолго до ТЮЗа они вдвоем делали помпезные сталинские мозаики на станциях метро «Владимирская» и «Площадь Ленина». Там золотой фон, изобилие, счастливые люди. И, как только меняется повестка дня, Мыльников резко переходит к лаконизму и аскезе. Мне кажется, мыльниковские мозаики стоит смотреть вместе — сначала «Изобилие» на Владимирской, а потом пионеров на ТЮЗе. И еще можно погуглить картины Мыльникова 1950-х годов. Для полноты картины.

 

Так красота нисходит до бытового уровня и становится более живой

@syndrom__stendalya и @dont__even__blink  — в первом аккаунте петербуржец делится снимками полузаброшенных особняков, парадных, лестничных пролётов, а на второй странице выкладывает портретную серию петербургских лиц-маскаронов.

Антон Алтухов, специалист тендерного отдела: Я родился в Петербурге и, сколько себя помню, интересовался его историей. Правда, первое время интерес этот распространялся больше на его дворцы и музеи, о бытовой же части я мало задумывался. Всё изменилось, когда я познакомился с творчеством петербургских фотографов-урбанистов, среди которых больше всего выделял Романа Везенина. Тот Петербург, который смотрел на меня с его фотографий, казался совершенно другим городом, одновременно знакомым и незнакомым, и удивительно, что зачастую их разделяла всего лишь стена фасада. Именно тогда я осознал, насколько мало я знаю о своём городе и жизни в нём.

Первый пост в @syndrom__stendalya датирован ещё декабрём 2016 года и был опубликован в эдаком тестовом режиме. Более-менее на постоянной основе я начал вести аккаунт с весны 2017 года, к тому времени у меня уже накопилось достаточно фотоматериала, связанного с Петербургом и архитектурой, которым мне хотелось поделиться, а Instagram в этом плане представился идеальной площадкой. Заводя его, я не преследовал никакую высокую или просветительскую цель, скорее тут было больше от мейнстрима: «У всех есть, так почему бы и мне не завести?». А раз так вышло, что фотографировал я в основном город и архитектуру — если фотографированием, конечно, можно назвать простое наведение объектива на предмет съёмки и нажатие кнопки спуска — то решил, что этим темам и будет посвящён блог.

Я искренне надеюсь, что аккаунт помогает людям увидеть Петербург с другой стороны: миллионы туристов приезжают сюда, чтобы оказаться месте его жителей хотя бы на несколько дней. При этом большинство всё же привыкло восхищаться именно парадной красотой Петербурга. Но вот когда его строгость и горделивость проявляются в различных стилевых украшениях бывших доходных домов, где жили обычные люди — чиновники, мещане, купцы, крестьяне и разночинцы — она нисходит до бытового уровня и становится более живой. Особый интерес в этом плане представляют парадные вестибюли и лестницы, где до сих пор можно найти множество старинных артефактов. Здесь понимаешь, что красота Петербурга простирается от парадных залов Зимнего дворца до замысловатых завитков лестничных ограждений здания где-нибудь за Обводным каналом.

Я считаю, что нет неинтересных мест, другое дело, что для того, чтобы каждое из них раскрылось, нужно прийти туда в определённое время. Поэтому мой совет — не стесняйтесь заглядывать в открытые двери и заходить во дворы, ведь может определённое время наступило именно сейчас.

[Изображение недоступно]

Реализовать ещё одну идею и завести отдельный аккаунт @dont_even_blink для фотографий с маскаронами я решил только в феврале этого года. Вообще к маскаронам у меня самое трепетное отношение — года три с половиной назад купил свой первый фотоаппарат специально, чтобы начать собирать коллекцию этих загадочных жителей города. Старенький суперзумер Coolpix позволил с относительной лёгкостью ловить целую палитру эмоций ужасающих горгулий, развесёлых гринменов, стоических греческих богов и прекрасных девиц из belle epoque («прекрасной эпохи» — Прим. ред.) Мои же собственные чувства к ним иначе как смесью восхищения с суеверным страхом не назовёшь: не могу без невольных мурашек по спине спокойно взирать на них. Пожалуй, лучше всего мои ощущения выразил писатель Говард Лавкрафт: «Хотел бы я знать с уверенностью, что портреты никогда не выйдут из своих рам». Так что фотоохота на них стала своего рода самотерапией. Некоторые маскароны прячутся внутри зданий, охраняя покой жильцов — такие находки вдвойне ценнее.

 

Архив дал очень чёткие ответы на вопрос — кто я

@family.gross  — петербурженка рассказывает о находках из семейного архива, которые принадлежали её прабабушке — поэтессе Серебряного века Палладе Богдановой-Бельской — и деду Эрнсту Гроссу.

Мария Виноградова, фотограф: Я решила писать о своих корнях, изучать их, потому что начала разбираться в себе. Год назад, когда решилась вести аккаунт, это не было чем-то осознанным или намеренным. В какой-то момент мне просто стало интересно перебрать те архивы, которые так знакомы с детства.

Я стала изучать письма, вглядываться в фотографии, читать о том времени, об истории своего родного города, гулять маршрутами предков, параллельно взахлёб поглощала информацию, связанную с личностным ростом, и в какой-то момент эти две вселенные пересеклись. Чтобы понять себя и принять, надо знать, кто ты. Архив дал очень чёткие ответы на вопрос — кто я. Это не произошло в один миг. Блог живет и развивается вместе со мной.

[Изображение недоступно]

Уже сейчас, когда я нахожусь в адекватном взрослом возрасте, все эти старинные фотографии и документы заиграли новыми красками. Наверное, просто потому что у меня появилось больше информации, стал побольше жизненный опыт.

Мой блог — это я, это мои мысли и чувства, та информация, что мне интересна на данный момент. Думаю, именно это и цепляет аудиторию: люди видят искреннюю историю одной семьи, которая тесно переплетается с моей личной. В блоге я рассматриваю целую эпоху — 100 лет. В этом есть какая-то магия.

 

Во втором классе я знал, что такое нижняя часть антаблемента!

@nekolesnik  путешествует по полуразрушенным особнякам и иногда сообщает бесценное: например, где в Петербурге у входа в дом ещё можно найти «декроттуар» — исчезающий вид скребков для чистки обуви.

Евгений Колесник, блогер, краевед, экскурсовод: Я вырос в бывшем доходном доме, построенном в начале XX века, каждый день любовался витражами, ковкой и метлахской плиткой в собственной парадной. А ещё я учился в бывшем 3-м Реальном училище — нынешней Гимназии № 155, где мне привили с первого класса любовь к Петербургу и архитектуре. Во втором классе я знал, что такое нижняя часть антаблемента (балочное перекрытие пролёта или завершение стены, горизонтальная, невесомая часть — Прим. Ред.)!

Несколько лет я лично водил экскурсии по неформальному Петербургу, теперь занимаюсь организацией таких прогулок. Таким образом хобби стало работой.

[Изображение недоступно]

Когда появился Instagram, стало понятно, что лучший способ самовыражения для меня — мобильная фотография. Начал публиковать заброшенные загородные усадьбы, особняки, потом проснулась любовь к парадным лестницам, дворам-колодцам и крышам. Печи, витражи, двери, решётки — это не просто какая то рухлядь, а история домовладельцев, архитекторов, жителей этих зданий. С помощью своего блога я пытаюсь показать аудитории то, что осталось с тех времён, популяризовать любовь к прекрасному и к тому, что с трудом сейчас проглядывает сквозь двадцать слоёв зеленой масляной краски.

Записала Ольга Минеева, специально для «Фонтанки.ру»