Нобелевская премия по литературе: Почему не Улицкая, и кто такие Токарчук и Хандке

10 октября 2019, 18:46

Версия для печати

Tweet

Не читали Ольгу Токарчук и Петера Хандке, получивших 2019 году нобелевскую премию по литерауре? Литературный и кинообозреватель «Фонтанки» объясняют, кто это такие, почему Людмила Улицкая проиграла, и какой могла быть логика Шведской академии.

Нобелевская премия по литературе в 2019 году вручалась под знаком перезагрузки. В 2018-м Шведскую академию потряс финансово-эротический скандал: Жана-Клода Арно, супруга академика Катарины Фростенсон, обвинили в сексуальных домогательствах и мошенничестве. Пока Академию демонстративно покидали её члены, а нобелевский комитет думал, как спасти ситуацию, объявление лауреата решили отложить. В результате Нобель-2019 по литературе — впервые в истории — получился двойным: и за текущий год, и за «пропущенный».

Критерии — отказаться от «европоцентрической перспективы» и «ориентации на мужчин» — глава нобелевского комитета Шведской академии Андерс Олссон обозначил ещё в первых числах октября. Из этого стало ясно, что, как минимум, один лауреат премии будет женщиной, и, скорее всего, не из англоязычной страны. Здесь сразу же возникло несколько вариантов: букмекеры называли в качестве претенденток и темнокожую писательницу с гваделупскими корнями Мариз Конде; и канадскую суперзвезду, автора «Рассказа служанки» Маргарет Этвуд; и россиянку Людмилу Улицкую.

Но Этвуд, — при всех её достоинствах и статусе мирового классика — всё-таки представитель западного, «европоцентричного» мира. А нашу соотечественницу, автора «Казуса Кукоцкого» и «Переводчика Даниэля Штайна» (если Улицкая в списке, действительно, была: шорт-лист официально раскрывают лишь через пятьдесят лет после премии) могли дисквалифицировать по простому географическому признаку: недавно, в 2015 году, Нобель уже вручали русскоязычному автору Светлане Алексиевич. Так что Ольгу Токарчук, левачку, жительницу не совсем восточной, и не полностью западной страны, а к тому же — отличную писательницу — увенчали нобелевскими лаврами по объяснимым причинам.

Кто такая Ольга Токарчук

Токарчук наградили за «повествовательное воображение, которое с энциклопедической страстью отражает пересечение границ как образ жизни». Ей 57. В интернете разошлась её фотография с дредами, собранными в пучок на голове, и ещё одна — в строгих очках и с радикально-короткой стрижкой. Феминистка и вегетарианка, она поддерживает Партию зелёных не упускает возможность пустить шпильку в адрес правых консерваторов, обосновавшихся у власти в Польше. И хотя бы поэтому хорошо известна на Западе.

Успех Токарчук легко объяснить только политической конъюнктурой. Но дело в том, что политика тут очень гармонично сочетается с поэтикой, а тексты Токарчук — ничуть не менее интересны, чем её общественная позиция. Токарчук — неутомимый экспериментатор, ей не близка культура «многостраничных реалистических кирпичей», к которым с пиететом относится нобелевский комитет, но они порядком поднадоели читателю. Её проза текуча — от книги к книге вливается в новую, совсем не похожую на то, что было раньше, форму.

Взять хотя бы «Бегунов», получивших в 2018 году Международную Букеровскую премию. Роман, распадающийся на 116 фрагментов-эссе, документальных и художественных, автобиографических и выдуманных — настоящий гимн мультикультурности и разнообразию мира. Здесь нет линейной композиций, зато отдельные клочки, паттерны органично прилепляются друг к другу. Так татуировку-кита на плече моряка, увиденную девушкой в XVII веке, спустя три столетия изучает современный исследователь: эту же руку, забальзамированную, он рассматривает в Берлинском патологоанатомическом музее.

wikipedia.org (Ольга Токарчук)

«Правек и другие времена», — роман-визитная карточка Токарчук 1996 года, — решен в сказовой манере: четыре архангела на протяжении нескольких десятилетий наблюдают за жизнью одной польской деревушки.  А книга «Веди свой плуг над костями мертвых» (пока переведена только на английский) мимикрирует под детектив: пенсионерка Янина Душейко расследует серию загадочных смертей в городке неподалёку от польско-чешской границы. И выясняет, что все погибшие были охотниками или браконьерами. Говорят, после выхода этой книги в Польше выросло число вегетарианцев.

«Я удобна, невелика, компактна и хорошо оснащена. У меня маленький, нетребовательный желудок, сильные легкие, плоский живот и крепкие мышцы рук. Я не принимаю никаких лекарств, не ношу очки, не нуждаюсь в гормонах. Волосы стригу машинкой, раз в три месяца, косметикой почти не пользуюсь. У меня здоровые зубы, может, не слишком ровные, но целые, всего одна старая пломба, кажется в нижней левой шестерке. Печень — в норме. Поджелудочная — в норме. Почки, правая и левая, — в превосходном состоянии. Брюшной отдел аорты — в норме. Мочевой пузырь — правильной формы. Гемоглобин —12,7. Лейкоциты —4,5. Гематокрит — 41,6. Тромбоциты — 228. Холестерин — 204. Креатинин — 1,0. Билирубин 4,2 и так далее. Мой IQ — если вы придаете этому значение — 121, сойдет», — пишет о себе прозаик.

Наполовину выдумывает, конечно. Но Ольга Токарчук себе может это позволить.

Почему наградили Петера Хандке

Петеру Хандке 76, своего Нобеля он получил за «влиятельную работу, которая вместе с языковой изобретательностью исследовала периферию и самобытность человеческого опыта». Фигура это далеко не такая очевидная, как Токарчук, хотя бы потому что Хандке больше известен в театральных и кинематографических кругах. Самая известная его работа — сценарий к фильму Вима Вендерса «Небо над Берлином». Хандке дружит с Вендерсом, был его соавтором и в лентах «Страх вратаря перед одиннадцатиметровым», «Ложное движение». Да и сам снимал кино — срежиссировал фильмы «Женщина-левша» и «Отсутствие».

Автор: wikimedia.org (Петер Хандке)
Для просмотра в полный размер кликните мышкой

В театре Хандке заявил о себе достаточно громко — пьесой «Оскорбление публики» (1966), которая вызвала страшный скандал. Потому что представляла собой ровно то, что было вынесено в заглавие: поток проклятий и ругательств в адрес зрителей. Свою версию пьесы несколько лет назад привозила в Петербург израильская компания Батшева — и, как показал тот спектакль, актуальности текст Хандке вовсе не растерял.

Хандке — драматург и сценарист уникальный. Он не рассказывает истории — его пьесы и сценарии представляют собой просто поток слов. Он как никто умеет заставить обычные слова звучать так, будто зритель-слушатель впервые с ними сталкивается. Кто видел «Небо...» — знает: в течение речи погружаешься мгновенно и с головой (во многом поэтому сиквел — снятый уже без участия Хандке — провалился). В этом смысле награждение Хандке выглядит логичным: он занимается примерно тем же, что и предыдущие драматурги-лауреаты, от Пиранделло до Пинтера. Заставляет человеческую речь звучать по-новому. Другое дело, что за пределами немецкоязычных стран его ставят и переводят мало — но нынешняя премия вполне может эту оплошность исправить.

Елена Кузнецова, Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»