Год литературы: между «барским гневом» и «барской любовью»

29 января 2015, 16:02

Версия для печати

Tweet

28 января Владимир Путин со сцены Московского художественного театра им. А.П.Чехова дал официальный старт «Году литературы» в России. Логотипом проекта стали раскрашенные в цвета российского триколора профили Пушкина, Гоголя и Ахматовой, оргкомитет объединил чиновников, священников и прессу, в плане мероприятий пока — обычные ежегодные литературные события. «Фонтанка» попыталась разобраться, чем грозит Год литературы профессиональным книжникам и читателям.

300 миллионов – на всё?

Официально объявлено начало «Года литературы» в России. Оргкомитет по его проведению, включает людей, которых очень сложно представить за одним столом и даже в одной комнате: пул чиновников, пул издателей литературных и обычных СМИ, директор «Пушкинского дома» Всеволод Багно и директор «Литературного музея» Дмитрий Бак, председатель Государственной Думы (и оргкомитета Года литеаратуры) Сергей Нарышкин и президент Сбербанка Герман Греф, глава издательства «Эксмо» Олег Новиков и основатель московского магазина «Фаланстер», председатель «Альянса независимых издателей и книгораспространителей» Борис Куприянов, архимандрит Тихон (Шевкунов) и президент РЖД Владимир Якунин, петербургский писатель Валерий Попов и директор книжного магазина «Москва» Марина Каменева.

Специально для отслеживания событий и литературных новостей открыт официальный сайт, где можно познакомиться и с утвержденным планом мероприятий Года литературы. На проведение всех мероприятий Года литературы выделено 300 миллионов рублей (как подсчитала Дарья Суховей, петербургский поэт и филолог, этого хватит на то, чтобы распечатать на принтере на каждого жителя России по листочку «литературы» формата А4). В плане значатся несколько научных конференций и писательских форумов, несколько выставок, много конкурсов и фестивалей, реставрация музеев Пришвина, Шолохова и Толстого, а также установка мемориальных досок русским писателям-эмигрантам по всему миру. Региональные мероприятия по большей части организуются и проводятся местными администрациями и в официальный план не включены, но для регионов запланированы мероприятия по продвижению чтения в России: проект «Культурная карта России», цикл лекций в Государственной Думе «О литературе из первых рук», литературный поезд-экспресс «Россия глазами иностранных писателей и журналистов».

Если не считать последних проектов, подробности которых пока неизвестны, — ничего неожиданного. Большинство из перечисленных мероприятий ежегодно проходит в России и всякого «Года литературы». Календарного плана мероприятий пока нет, а в рубрике «События» на официальном сайте представлены лишь литературные сюжеты общего характера, которым найдется место в новостных лентах в любой год: о чтениях в московском магазине «Гиперион», экранизации русской классики каналом BBC и дочери писателя Владимира Сорокина, об упомянутом на церемонии открытия сайта Года литературы проекте «Толстой в один клик», который был создан волонтерами из сети. Впрочем, с таким бюджетом на весь «Год литературы» вряд ли стоит ожидать множества зрелищ и празднеств, поневоле приходится подверстывать в план то, что само по себе происходит в книжном и литературном мире России.

Нос – всему голова?

В шапке сайта красуется логотип, обнародованный Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям еще перед Новым годом и успевший позабавить читающую публику: в цветах российского флага изображены профили Пушкина, Гоголя и Ахматовой. Концептуально выбор профилей для логотипа года литературы объяснить невозможно (почему преследуемые властями Пушкин и Ахматова — вместе с обратившимся к церкви к концу жизни Гоголем? почему Пушкин серый, а Ахматова красная?), но это, несомненно, самые узнаваемые писательские носы.

В композиции логотипа слишком четко прочитывается след знаменитого советского набора профилей: Маркс, Энгельс и Ленин — точно так же, как в раннем советском искусстве то и дело проглядывала церковная символика. Однако помимо комической и, хочется надеяться, незапланированной составляющей message логотипа достаточно прозрачен: это государственный триколор, вписанный в литературный контекст. Прочитывается он соответствующе: публике представляется не просто год литературы, а официальный и государственный год литературы.

И вот именно здесь начинаются сложности, объясняющие скепсис, с которым смотрят на предстоящий Год литературы издатели, книготорговцы и профессиональные читатели. Сложности, связанные с официальной и государственной поддержкой литературы и чтения. Официальные инстанции за последние пару лет особенно активно демонстрировали не просто собственную безграмотность в литературной сфере, но бесконечную уверенность в том, что они вправе и в состоянии ею управлять.

Это введение перечня угрожающих развитию культуры законов: 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и 101-ФЗ «О чистоте русского языка», это введение возрастной маркировки для книг и упаковка «неподобающих» книг в целлофан с изумительной наклейкой «Содержит нецензурную брань». Это попытки запрещать, осуждать, пресекать со стороны людей, имеющих весьма слабое представление о том, как устроена и как работает система культуры. Фактически все недавно принятые законы, связанные с заботой о морали и нравственности, оборачиваются тем, что государственные инстанции открывают себе путь к контролю над сферой литературы и искусства вообще. В любой момент в любом издательстве, библиотеке, культурном проекте может возникнуть проверяющий с сакраментальным вопросом: «А что это вы тут делаете?» — и усмотреть неположенное.

Например, пропаганду самоубийства в «Страданиях юного Вертера» Гете и «Бедной Лизе» Карамзина, гомосексуализм и педофилию в кукольном спектакле по современной пьесе, матерные слова у Пушкина и Есенина и прочие прекрасные, столь свойственные литературе вещи. Каков результат законотворчества? Весь прошлый год искали гей-пропаганду в детском книжном проекте Людмилы Улицкой «Другой, другие, о других»: пропаганды таки не нашли, но проект осудили. В другой детской книге — «Флаги мира» — издательства «КомпасГид» депутат Александр Хинштейн усмотрел русофобию, после чего крупные книжные магазины принялись возвращать издательству тираж. Испуганный «неправильными» книжками, Санкт-Петербургский Дом Книги отказался взять на реализацию книгу Полины Барсковой «Живые картины» о блокаде с «неприличной» иллюстрацией на обложке.

После таких «сюжетов» какие писатели, издатели и книготорговцы будут готовы участвовать в официальном мероприятии «Год литературы в России» и собираться под государственный триколор? Очевидно, те, кому без бюджетных средств не выжить: издание и распространение хорошей литературы за четверть века так и не научилось быть коммерчески успешным. Если маленькие издатели и книжные магазины еще могут позволить себе идеологическую и эстетическую независимость, то книготорговым сетям и крупным издательствам приходится смотреть в рот чиновникам, от которых зависит и их бизнес, и само их существование.

Вопрос доступности книг решат губернаторы?

В Петербурге, например, существование целого ряда книжных магазинов и издательств зависит от воли КУГИ, в 1990-х годах выдававшего право льготной аренды для организаций, занимающихся книгоиздательской и книготорговой деятельностью. Так в свое время получило помещение на 1-й линии Васильевского острова издательство А.Н.Житинского «Геликон», ныне ежегодно подвергающееся проверкам от КУГИ. За счет льготной аренды существовал несколько лет «Книжный окоп» — последний специализированный магазин гуманитарной научной литературы, закрывшийся этим летом по настоянию этого комитета. Со дня на день должна закрыться «Книжная лавка писателя» на Невском проспекте, выселяемая КУГИ за неправильное использование помещения: с точки зрения инспекторов, под книги отводилось меньше 70% пространства, что было необходимо для подтверждения льготной аренды. Что будет с «Лавкой писателя» после обещанного перехода к Дому писателей, смогут ли писатели создать на Невском проспекте новый хороший книжный магазин – вопрос открытый.

Еще в октябре 2013 года книготорговцам обещаны льготы, которые позволят им «в упрощенном режиме» арендовать пространство под книжные магазины у федеральных учреждений культуры. Есть надежда, что в первом квартале 2015 они будут представлены на рассмотрение Думы. Однако вряд ли сразу после их принятия наступит всеобщее счастье и появятся десятки новых книжных магазинов при университетах и музеях: книготорговцы закрывают бизнес и уходят с рынка.

К началу Года литературы Дмитрий Медведев предложил отменить возрастную маркировку на книгах, а Владимир Путин заговорил о необходимости сделать книги доступными. Решить задачу «повышения доступности книг и печатной продукции для населения» президент поручил губернаторам на местах, обозначив срок до 1 июля 2015 года. Каким образом это сделать — губернаторы должны придумать сами.

От сумы до тюрьмы

Существуют ли действительно сегодня способы взаимодействия государства с полем литературы? Может ли государство сделать что—то на самом деле хорошее и правильное для самой литературы и ее читателя? Все скандальные и по большей части трагикомические истории последних лет не дают поводов для положительных ответов. Те, кто заинтересован в получении бюджетных средств любыми способами и под любые проекты, безусловно, ждут Года литературы с воодушевлением и уже застолбили себе место, но среди приличной публики такое сотрудничество сейчас восторга не вызывает.

Хотя при наличии вменяемых людей в местных администрациях такое взаимодействие может быть возможно — согласился же два года назад основатель московского книжного магазина «Фаланстер» Борис Куприянов работать в проекте по реорганизации московских библиотек, закрыв амбразуру и приняв на себя огонь с обеих сторон. Но вот только мало кто из книжников готов сейчас повторить этот подвиг и предпочтет подполье со своей небольшой читательской аудиторией. Последние государственные жесты создают у книжников ощущение вполне реальной опасности, и те, кто продолжает делать свое дело, обеспокоены прежде всего тем, чтобы государство не обратило бы случайно на них внимания («минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»). Потому что, подписавшись на организацию литературного фестиваля и кампании по пропаганде чтения, сильно рискуешь оказаться на скамье подсудимых, как это недавно произошло в Москве с Александрой Маркво.

Мария Левченко, специально для "Фонтанки.ру"