"Нация текста" сделала выбор

Tweet

 Писать о российских литературных премиях — задача сложная. На дворе эпоха постмодернизма, которая перелопатила литературу от и до, выкинула на помойку привычную по школьной программе классическую прозу с постылым реализмом и позволила каждому современному автору гулять в свое удовольствие. Организаторы премий, однако, находят, что более-менее изящная словесность все-таки жива. Весной своих победителей объявил «Нацбест», а буквально вчера — Национальная литературная премия «Большая книга».

Шорт-листы конкурентов пересекаются: Ксения Букша и ее «Завод «Свобода», Владимир Шаров («Возвращение в Египет») и Владимир Сорокин с «Теллурией» фигурируют в обоих списках. Последние двое стали соответственно лауреатами третьей и второй премии «Большой книги». Победители же у «Нацбеста» и «Большой книги» в этом году разные и этот факт читателю так же отраден, как гнилая верёвка висельнику — букшинский «Завод», увенчанный нацбестовскими лаврами, читать просто невозможно. Невыносимо даже просто иметь его на прикроватной тумбочке, этой книжкой нужно в прямом смысле перестрадать.

На этом фоне «Обитель» Захара Прилепина кажется тем самым вожделенным глотком свежего воздуха и литературой-литературой. Читатели и рецензенты расточают похвалы роману, посвященному безрадостной, но авантюрной судьбе соловецкого узника Артема Горяинова, севшего по уголовной статье в еще вегетарианские двадцатые годы. «Обитель» уже названа одним из ярких проявлений «лагерной» прозы, а самому Прилепину даже порой прочат место в одном ряду с Шаламовым и Солженицыным. Майя Кучерская в своей рецензии на роман характеризует его как «свободный, лиричный и задорный текст». С этим трудно поспорить: читается «Обитель» и впрямь легко и бегло, словно и не Прилепин вовсе. Наверняка, роман будет экранизирован и станет доступен тем, кто нынче избегает чтения, опасаясь бездарной траты времени. В итоге автор получит хороший гонорар, а читатель — образец именно литературы. Отличный пример для любителей пичкать читателей модными концептуальными текстами, воображающих при этом, что они писатели.

Много говорить о сорокинской «Теллурии» не имеет смысла — уже половина читающей России мечтает о вожделенном удовлетворяющем гвозде в голове. И чем более окружающая нас действительность демонстрирует средневековые общественные артефакты, тем сильнее хочется гвоздя и нирваны. Сорокин очень точно уловил носящиеся в воздухе настроения и гарантировал себе высокие строчки в рейтинге.

А вот третье место Владимира Шарова и «Возвращения в Египет» удивительно, хотя и приятно. Согласитесь, поиск счастливых судеб для отчизны и ее посконное существование, переданные через переписку обширного семейства – потомков Гоголя — не самый доступный читателю формат. Впрочем, скорей всего, успех «Возвращения в Египет» свидетельствует не столько о признании публики, сколько о высоком интеллектуальном уровне функционеров «Большой книги», способном оценить игру пером. Но все-таки книга и впрямь замечательная (подробнее о романе «Фонтанка» пишет здесь).

Генеральный директор Национальной литературной премии Георгий Урушадзе рассказал «Фонтанке» про сделанные к концу сезона выводы и объективность «Большой книги»:

- Первое: русская литература жива и вызывает бурю эмоций и обсуждений, совершенно противоречивых оценок, и это здорово, потому что все вместе работает на нашу главную идею — повышение интереса к литературе и профессии писателя. Общий уровень номинантов премии неизменно высок. Дело в том, что в России литературой занимаются все. У нас пишется порядка миллиона текстов в год. На сто миллионов взрослого населения это огромный результат. Мы — нация текста, поэтому за литературу можно быть абсолютно спокойным. За годы существования премии за бортом не осталось ничего такого, о чем бы мы безумно жалели. Отбор открытый — свое произведение может выдвинуть даже автор, не говоря уж о широком круге номинаторов. У нас многоступенчатый и прозрачный на каждом этапе отбор, каждое произведение читает несколько человек, они обязаны дочитать его до конца и написать рецензию. Идут большие споры, тексты сначала попадают в большой список, затем в список финалистов — это уже успех невероятный, книга сразу становится одним из главных событий года. Система позволяет находить и отбирать лучшее: где бы человек не жил — если он пишет на русском языке и пишет талантливо и хорошо, у него есть все шансы получить «Большую книгу».

Помимо основного конкурса, «Большая книга» также назвала победителя читательского голосования: им стала Светлана Алексиевич с повестью «Жизнь секонд хэнд». А также – лауреатов конкурса на лучшее произведение детской и подростковой литературы «Книгуру»: ими стали Нина Дашевская («Около музыки»), Дмитрий Казаков («Московская метель») и Татьяна Рик («Чур, Володька — мой жених»), победителей выбирали сами юные читатели. (подробнее о конкурсе читайте здесь).

Евгений Хакназаров, «Фонтанка.ру»