21 и 22 сентября на сцене Александринского театра Театр балета Бориса Эйфмана представляет переосмысленную версию одной из своих визитных карточек – балета «Красная Жизель». Главные партии готовят солистки театра Мария Абашова и Анастасия Ситникова.

Балет, посвященный трагической истории жизни балерины Ольги Спесивцевой, которая олицетворяла собой российский имперский балет, а в эмиграции потеряла душевный рассудок, был впервые представлен в 1997 году. Тогда в главной партии блистала великолепная Вера Арбузова, которая в незабываемой сцене с Чекистом поднимала действие до высот шекспировской трагедии. К сожалению, Арбузова давно покинула труппу, а сам спектакль постепенно исчез из репертуара театра.



Фото: eifmanballet.ru

Назначенная на сентябрь «перезагрузка» балета в России именуется премьерой, а это ко многому обязывает. По сведениям «Фонтанки» хореограф во многом пересмотрел, а то и переписал танцевальный текст, что и делает новую версию «Красной Жизели» самостоятельным произведением. Обновилась сценография спектакля: художник Вячеслав Окунев специально к петербургской премьере создал новые костюмы и декорации.

Остается добавить, что новая «Красная Жизель» в минувшем апреле была обкатана в Венской народной опере в исполнении артистов Венского государственного балета. Нам же постановку представят эйфмановские танцовщики – как те, что принимали участие в балете восемнадцатилетней давности, так и совсем молодые артисты, для которых прежняя версия постановки относится к области истории.

Евгений Хакназаров, "Фонтанка.ру"

Опубликовано 02 сентября 2015, 18:57
Проект "Афиша Plus" реализован на средства гранта Санкт-Петербурга

Другие события

Бродский все-таки пришел умирать на Васильевский: как Фонтанный дом отмечает 85-летие поэта

На выставку «Небытие на свету» зритель будто вкатывается на коньках по подтаявшему льду Невы: архитектура проекта отсылает к «ментальной карте» города, сумме воспоминаний и ассоциаций эмигранта. На «берегах» вы найдёте условно воссозданные Петропавловскую крепость, Финляндский вокзал, «Кресты», Дом Мурузи и обычный доходный дом на Петроградке, выполненные из МДФ. Авторы предлагают не хронологически выстроенный рассказ, который неизбежно разделил бы «бытие» Бродского на до и после эмиграции, а будто площадку для съёмок клипа о поэте: вот юный Иосиф с мамой у Большого каскада в Петергофе, а вот он в эмиграции позирует с рыжей кошкой Миссисипи.

Статьи

>