Вновь на исторической сцене Мариинского театра – исторический же спектакль «большой формы» в постановке Баратова образца 1960 года. Добротный, прочно сбитый – как тот прочный сруб, угол которого мощно выдвинут вперед в сцене стрельцов, – он по сию пору интересен психологической достоверностью характеров и красочными, подробно рисованными декорациями Федора Федоровского. «Хованщину» дают в театре по особым случаям, почти всегда приурочивая ее к приезду в родной город Ольги Бородиной: в настоящее время, пожалуй, никто лучше нее не поет партию Марфы – раскольницы-прорицательницы. Заявленный состав солистов на этот раз вообще очень силен: партию Хованского поет ведущий бас Мариинки Сергей Алексашкин, князя Андрея – тенор международного класса Владимир Галузин, партию боярина Шакловитого (самый неоднозначный, амбивалентный характер в опере) поручили спеть Евгению Никитину, Досифея – Владимиру Ванееву. За дирижерским пультом – Валерий Гергиев. Гюляра Садых-заде

Опубликовано 22 октября 2011, 23:58

Другие события

«Здесь, к счастью, не Третьяковская галерея». Выставка Куинджи в Русском музее идёт против тренда, и получается красиво

«Иллюзия света» Архипа Куинджи расположилась залах № 106 — 109 Корпуса Бенуа, и помимо света, это иллюзия пространства. Из четырёх залов архитектор Юрий Аввакумов, который работал над «Нашим авангардом», сделал шесть. Изменились и пропорции: внутри залов, спроектированных Леонтием Бенуа, появились аккуратные почти квадратные «комнаты», потолки стали ниже. Хорош как никогда ровный рассеянный свет, который отсылает к мастерской художника в Биржевом переулке (и напоминает залы Третьяковской галереи). На выставке больше 150 работ, из них 134 — из собрания Русского музея. Девять вещей приехали из Третьяковки, а «Христос в Гефсиманском саду» (1901) — из Алупки (картину впервые привезли в Русский музей).

Статьи

>