Петербургский художник Дмитрий Алексеев (Dalex) считает себя духовным потомком Дюрера и в стремлении подтвердить свою связь с великим старым мастером пишет сложные крупноформатные полотна, в которых вселенский Дух сражается с апокалиптическими видениями, называя свои работы "тяжелым искусством". Впрочем, Дюрера ему мало: тяга к символизму и мистическим сюжетам указывает на влияние Франсиско
 Гойи и Уильяма Блейка, а грубая фактура и сатирический взгляд на реальность отсылают к экспрессионизму Георга Гросса и Отто Дикса. Ольга Лузина

Опубликовано 12 марта 2012, 10:31

Другие события

Бродский все-таки пришел умирать на Васильевский: как Фонтанный дом отмечает 85-летие поэта

На выставку «Небытие на свету» зритель будто вкатывается на коньках по подтаявшему льду Невы: архитектура проекта отсылает к «ментальной карте» города, сумме воспоминаний и ассоциаций эмигранта. На «берегах» вы найдёте условно воссозданные Петропавловскую крепость, Финляндский вокзал, «Кресты», Дом Мурузи и обычный доходный дом на Петроградке, выполненные из МДФ. Авторы предлагают не хронологически выстроенный рассказ, который неизбежно разделил бы «бытие» Бродского на до и после эмиграции, а будто площадку для съёмок клипа о поэте: вот юный Иосиф с мамой у Большого каскада в Петергофе, а вот он в эмиграции позирует с рыжей кошкой Миссисипи.

Статьи

>