Летний сад - взамен утраченного. На севере Петербурга пробуют заменить одну из главных достопримечательностей

18 июля 2020, 19:45

Версия для печати

Tweet

В Саду Бенуа, что рядом с парком Сосновка, 18 июля открылась выставка «Summer Garden/Летний сад». Девиз конкурса, на котором были отобраны работы, – «Городу нужен новый Летний сад!»

Произведениям, которые художники представили на открытый конкурс, досталось статусное жюри. В него входили художник и режиссер Вера Мартынов, создававшая «Хранить вечно» в «Манеже» и перформативную мастерскую в БДТ, арт-директор Музея современного искусства PERMM Наиля Аллахвердиева, сооснователь Института исследования стрит-арта Альбина Мотор, директор ЦВЗ «Манеж» Павел Пригара и другие.

«Мы попросили художников каким-то образом проработать эту тему: самый известный символ Петербурга, мем, большая травма, неудачная реконструкция, воспоминания, тот же Пушкин — что угодно, – перечисляет ассоциации куратор Анастасия Пронина. – Большинство участников — из Петербурга. Хотя среди тех, кто подавал заявки, были даже крымчане».

На выставке работ – всего девять. Они разнесены по всему парку, интегрированы в среду, их нельзя посмотреть разом — нужно ходить и замечать «вмешательства» (современное искусство — это часто игра со зрителем). Но с установкой даже этих нескольких работ возникли сложности, что укрепляет в опасениях: талантливого масштабного паблик-арта, какой есть в мировых мегаполисах, Петербург дождется нескоро. И дело даже не в авторах, а в том, как трудно его согласовать. Даже далеко за пределами исторического центра. Даже временно.

На одной из центральных аллей сада рядом с двумя обычными стоит, наверное, самая самоизоляционная скамейка в мире: на ней не поместятся не то, что двое — но даже и полчеловека: ее ширина — сантиметров десять. Это скульптура «Скамейка-хребет» Константина Новикова. Автор объясняет, что этот объект — из разряда тех, что «невозможно не сделать»: кусок чугуна, попавший к нему в руки, был похож на позвоночник — дальше оставалось его только «оживить». Скамейка — вполне «в петербургском стиле»: будь она обычной длины — и правда, могла бы стоять в Летнем саду. Ну, разве только если «хребет» не был выкрашен в кричаще-зеленый.

Фото: Павел Каравашкин/"Фонтанка.ру"

Скамейке «повезло»: она и предполагалась к установке у самой дорожки. А вот пятиметровый металлический кактус – «Мечта садовника» Артура Джаруллаева — должен был быть вкопан среди берез, на газоне. Тогда зритель, вдруг замечая чужеродный элемент в парке, – был бы награжден за свою внимательность яркой эмоцией – сначала удивления, а потом радости от нахождения разгадки. Теперь же сюрприза не получается: кактус стоит на площадке, виден его массивный фундамент.

«У нас – запрет на экспонирование чего-либо на траве, – рассказывает куратор выставки Анастасия Пронина. – Конечно, и я как куратор, и художник, – все мы видим эту работу по-другому, нам бы хотелось установить ее посреди парка, чтобы был «вау-эффект». Но нельзя. Почему? Это, фактически, «призыв» топтать газон. Люди пойдут рассматривать, протопчут тропинки. Но нам с каждым годом легче получать согласование, и я верю, что может быть, в каком-то году на Benua Art Garden появятся объекты, стоящие прямо на траве».

Та же участь постигла и другую скульптуру на выставке – «Пасечник» Ивана Зубарева. Она тоже должна была стоять на лугу, а стоит у дорожки. «Слоеная», из листов фанеры, фигура пасечника напоминает очертаниями космонавта. Художник осознанно провел эту параллель, противопоставив выход в макрокосмос выходу в микрокосмос улья, совершенного социума.

Согласования же «отменили» перформанс, который должен был состояться в рамках выставки: Матвей Корочкин планировал высаживать картофель. Проект вошел в число финалистов конкурса, но показать его не разрешили даже без использования охраняемого газона, на привезенном и положенном сверху слое земли.

Среди других объектов, вошедших в проект, – инсталляция художника Максима Имы «Оранжерея временно на реставрации»: художник сам сначала написал работы, размещенные на стене здания, а потом сам же их слегка закрасил. Это читается и как отсыл к проблеме сложности легализации граффити в городе. И одновременно — как просто цветы, без которых – какой же Летний сад?

При «переносе» Летнего сада в Сад Бенуа удалось даже сохранить античные мотивы, за которые в оригинале «отвечали» скульптуры. Деревья сада получили «белые одежды» – хитоны: это арт-интервенция Алены Беговой «Мифы». А Егор Звездин установил «Порфировую вазу» – правда, уже сразу половину от нее.

Фото: Павел Каравашкин/"Фонтанка.ру"

«С того момента, как порфировая ваза упала с постамента и разбилась, началась история разговора о реставрации и реконструкции Летнего сада», – поясняет выбор сюжета Анастасия Пронина.

А вот с установкой одного из объектов проблем не возникло — он находится в виртуальной реальности: наведя смартфон на QR-код, петербуржцы могут увидеть тайный «Тюленевый фонтан» Дианы Капизовой. Автор рассказывает о свидетельствах существования в Летнем саду «Тюленевого» фонтана — с живыми тюленями.

Еще пара объектов обыгрывают работы прошлого сезона: Николай Копейкин с Андреем Лушниковым развили идею «шеринг-бокса»: теперь это короб с портретами Пушкина, из которого в окошечко выпадают «предсказания» (так что и Александр Сергеевич в новом Летнем саду тоже есть). А прошлогоднюю работу «120 МУ» (изображения коров на внутренних стенах башни и «мычащие» голоса людей) дополнило маленькое звенящее ботало (колокольчик, какие надевают на коров) — кинетический объект Анны Мартыненко. Сюда же «переехали» от «Манежа» исчезающие при смене ракурса разноцветные «Самые красивые лошади в мире» Андрея Люблинского.

Выставочный сезон Benua Art Garden проводится третий раз — и второй в летнее время. Ожидается, что работы, за исключением арт-интервенции Алены Беговой, останутся на месте до ноября.

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»