Сенсация: Неизвестный Брюллов в Русском музее

31 августа 2013, 04:05

Версия для печати

Tweet

Эту выставку со скромным названием «Карл Брюллов из частных собраний Москвы и Петербурга» и в самом деле называют сенсацией. Русский музей предъявил миру целых десять до сих пор неизвестных работ знаменитого художника. Эксперты не сомневаются – все они действительно принадлежат кисти Брюллова.

Часть этих полотен была упомянута в списках, составленных сразу после смерти Великого Карла. Однако уже тогда рядом с некоторыми названиями стояла пометка – «местонахождение неизвестно». Другие до сих пор не фигурировали ни в каких документах и словно бы возникли из небытия специально по случаю выставки.

Её кураторы уверяют, что в мире искусства существует некий таинственный закон притяжения – стоит обнаружить одно заблудившееся в глубинах веков произведение, за ним непременно начнут появляться и другие. Действительно, все десять, представленных теперь в Михайловском дворце работ Брюллова, выявлены за последние годы. Более того, их могло бы быть 13 (наверное, именно поэтому экспозицию разместили в зале №13). Лишь организационные сложности помешали ещё трём шедеврам принять участие в выставке. Хотя петербуржцам грех жаловаться. Появление даже одного неизвестного произведения Брюллова – событие уникальное.

Итак, давайте, прогуляемся по залу. Посмотрите направо. Это «Портрет Е.П.Гагариной с сыновьями Евгением, Львом и Феофилом» (очаровательно женственное дитя на коленях у матери на самом деле – Феофил). Картина датируется 1824 годом, то есть художнику было 25, когда он её написал. Портрет поражает блестящим мастерством рисунка, тонкостью цветового решения. Пожалуй, только лица не слишком удались Брюллову – они не одухотворены ни мыслью, ни чувством. И это особенно заметно при сравнении портрета Гагариных с двумя автопортретами, тоже представленными в зале №13.

"Портрет Е.П.Гагариной с сыновьями Евгением, Львом и Феофилом", 1824 (Собрание Андрея Каткова, Санкт-Петербург)

На первом из них мы видим очаровательного молодого человека с красивыми, чувственными губами, золотым ореолом волос. Он похож на античного бога – прекрасного и беззаботного. Но взгляд – цепкий, словно бы изучающий зрителя взгляд художника – выдаёт автора. Эта картина не закончена, но и незавершённость ей к лицу. Кажется, добавь сюда хоть что-нибудь и внутренняя энергия этого взгляда, этого человека будет приглушена.

Ещё более пронзителен поздний автопортрет Брюллова, написанный им после долгой и тяжёлой болезни. Это авторское повторение знаменитого автопортрета 1849 года (две его версии хорошо известны и хранятся в Третьяковской галерее и Русском музее). Новый вариант уступает им в размерах, но не в выразительности. Тот же страстный, мятущийся мазок, истаявшее лицо, поникшая кисть руки и внутренний свет, свет таланта – дух, пробивающийся сквозь материю. Интересно, что, по словам исследователей, рама для этого портрета сделана по заказу самого художника.

Автопортрет Брюллова, 1849 года (частное собрание, Санкт-Петербург)

Фото: Евгений Синявер.

Далее следуют женские портреты – Великой княгини Елены Павловны, графини Стефании Витгенштейн, «Портрет женщины у фортепьяно» (на нём изображена Эмилия Тимм). Все они очень красивы (и женщины и портреты). Но прекраснее всех – живопись Брюллова, умевшего превратить в драгоценность и волосы своих моделей, и ткань их платьев, и нежную женскую кожу.

Несколько необычен для темпераментного живописца «Портрет аббата», удивляющий своей строгой серьёзностью. Необыкновенно увлекателен «Портрет Александра Николаевича Демидова» (малая версия известного конного портрета). Кажется, что его главный герой – не наездник, он же заказчик «Последнего дня Помпеи», владелец заводов, рудников и копей, а конь, пышущий страстью, переполненный жизненной силой. Этот необычный эффект исследователи объясняют просто: Брюллов начал писать портрет, и его кисти принадлежит именно лошадь, - лицо же Демидова, его одежду и прочие «околичности» завершил итальянский художник Керубино Корньети.

Следующее открытие – эскиз картины «Месса в соборе Санта Мирия Маджоре по случаю возвращения в Рим папы Пия IX» (папа вернулся в Вечный город после падения итальянской республики, провозглашённой Джузеппе Гарибальди). Брюллов не присутствовал при этом событии, однако композиция, набросанная им, полна жизни, движения, художественной правды.

И наконец, «Взятие пророка Илии на небо» – эскиз композиции для росписи Исаакиевского собора. К сожалению, эта небольшая работа требует гораздо больше света, чем ей смогли обеспечить организаторы выставки. Её слишком трудно рассмотреть и весьма легко пропустить. Между тем, она заслуживает и пристального внимания, и восхищения. Яркие звенящие краски, сильные точные линии, необыкновенно динамичная композиция, ощущение света, исходящее от холста – от всего этого у зрителя захватывает дух. Мы смотрим и верим, что стали свидетелями чуда.

"Взятие пророка Илии на небо". 1847. Эскиз росписи плафона в северо-западной части Исаакиевского собора. (Частное собрание, Санкт-Петербург)

Больше в зале №13 ничего нет. Только 10 картин и подробный комментарий к выставке. А больше ничего и не требуется.

Дина Гин, «Фонтанка.ру»

Фото: Евгений Синявер

P.S. Все представленные на выставке работы Карла Брюллова хранятся в частных коллекциях Москвы и Петербурга. В том числе, в собрании потомка брата художника Андрея Каткова. Выставка организована при участии и всевозможном содействии владельцев произведений.