«Между нами музыка»: Фальшивый «Однажды в Голливуде» от Терренса Малика

19 сентября 2019, 16:03
Версия для печати Версия для печати

В кинотеатрах начали показывать «Между нами музыка». На первый взгляд, это не фильма, а мечта: классик независимого кино вместе с одним из величайших операторов в истории снял ленту про музыку с полным составом звезд, актеров и музыкантов. Но что-то пошло не так — и ни музыки, ни звездности, ни красоты-любви-зрелищности здесь нету.

Уже тот факт, что «Музыка» снималась бесконечно долго, должен был насторожить: Классик американского кино Терренс Малик начал работать над фильмом в 2011-м, закончил только в 2017-м. Еще два года лента ползла до российского проката. Итого, без малого десять лет. Но объяснение есть: уж слишком велики амбиции, широкий замах. Оператор — оскароносный Эмманюэль Любецки, революционер в визуальной культуре современности. В главных ролях — Майкл Фассбендер, Райан Гослинг, Руни Мара, Натали Портман. Поди согласуй графики каждого да собери их всех на площадке. Это не говоря о появляющихся в крохотных эпизодах и небольших ролях Вэле Килмере, Кейт Бланшетт, Игги Попе, Патти Смит, Ликке Ли, Джонни Роттене. Фильм с таким составом не стыдно снимать и всю жизнь.

Размах велик и в самом методе, которым работает здесь Малик. Автор «Пустошей», «Тонкой красной линии», «Дней жатвы» и «Древа жизни» — мегаломан. Он не признает простых задач. Вот и здесь отказывается от всего того, что может работу над фильмом упростить и элементарно систематизировать. Оригинальное название — «Песня за песней» — более точное. Лента построена на импровизации, тут нет сценария как четкого плана действий, чередования эпизодов. Они просто следуют друг за другом — как песни в радиоэфире. Герои танцуют, плавают в бассейне, плачут, закатывают вечеринку. Ни одна сцена не продолжается дольше минуты, ни один кадр не тянется дольше пары-тройки секунд. Герои просто совершают определенные действия — а в какую историю они сложатся, решается уже постфактум. Ну да, девочка и мальчик-музыканты дружат с продюсером, девочка в него влюблена, сам продюсер женится на воспитательнице из детского садика. Амбиции девочку и мальчика растаскивают по разным углам жизни, но в финале они счастливо воссоединяются. А можно было из тех же кадров, только расположенных в ином порядке, сложить что-то прямо противоположное. Триллер, наркотический трип, «Забриски-пойнт» двадцать первого века.

Благо, у Малика здесь лучший союзник для любых экспериментов, Эмманюэль Любецки, снимавший «Гравитацию» Куарона, «Выжившего» и «Бердмена» Иньярриту. Он умеет вообще все, у него нет никаких профессиональных комплексов и блоков. Бликует пряжка от ремня — отлично. Снимать широкоугольником с руки, приближаясь максимально к лицам героев? С камерой никто легче и ловчее не обращается — да и не обращался, наверное, никогда.

Единственное, что бесконечно тормозит этот эксперимент, полет фантазии — кошмарный подход к работе с текстом. Двухчасовой фильм Малик тянет на одном приеме: герои никогда не говорят друг с другом. Мы слышим либо их закадровый комментарий-воспоминание, либо отвлеченные размышления, либо монологи. Для начала, заниматься этим всем безумно скучно актерам. Даже пассионарная Кейт Бланшетт в кадре ощутимо скучает и не знает, чем заняться. Что говорить про Фассбендера или Гослинга, которые в кадре умеют делать всё, что угодно — кроме глубокомысленного ничегонеделания. Может, разве что Натали Портман здесь осталась в выигрыше: уже неплохо, что Малик не заставляет ее в миллионный раз изображать честную барышню и даже придумывает кое-какие оттенки и нюансы для роли воспитательницы, попавшей в лапы бонвивана. Она еще и религиозна — до такой степени, что крестит собачку — истерична, немолода. Остальные участники процесса наверняка с содроганием смотрели на экран. При двухчасовом хронометраже нескончаемое бормотание и брюзжание («меня не любят», «что такое свобода», «в детстве я мечтала быть принцессой») самый смелый эксперимент превратит в претенциозное занудство.

Вообще, хорошо, что «Музыка» вышла на экраны именно сейчас — российская публика фильм увидит совсем иными глазами, чем американская и европейская. Осенью 2019-го фильм Малика выглядит своеобразным двойником «Однажды в Голливуде», мемориалом великой поп-культуре прошлого века. У Тарантино — киноиндустрии, у Малика — фестивалям, клубам и концертам. Не зря тут есть документальные вставки с монологами Игги Попа, Патти Смит и солиста Sex Pistols Джонни Роттена. Да и сам подход Малика к материалу сугубо ностальгический. Он честно пытается экспериментировать так, как дразнили публику кумиры его молодости, Бергман, Годар, Ален Рене. Как Феллини выкидывает в помойку сценарий и заставляет в кадре шевелить губами, а уже на озвучании добавлять что-то литературное в качестве текста. Как Рене в «Хиросиме», убаюкивать закадровым текстом. Как Годар, строить фильм коллажным методом, из осколков. Разница лишь в том, что Тарантино ностальгирует прямо, открыто: вот были люди в наше время, не то что нынешнее племя. Малик же пытается повернуть время вспять. Воскресить славные шестидесятые, доказать актуальность их идей и художественных техник. Задача сама по себе абсурдная и невыполнимая. Но тем Малик и значителен, что ставит перед собой подобные цели. Если бы он просто снял хорошее кино с известными актерами — это был бы уже не он. А так «Музыка» — лишнее свидетельство, что вот есть на свете человек, для которого шестидесятые не пыльная классика, а вполне живая современность.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»

Ленин — трикстер и наш Люк Скайуокер: Музей истории религии открыл выставку к 100-летию со смерти вождя

Казалось бы, где мировые религии и где вождь пролетариата? Однако ГМИР предлагает нетривиальный взгляд на Ильича, отказавшись и от мавзолейной серьезности, и от иронии концепта «Ленин-гриб». Здесь Ленин — «одомашненный» герой мифа. Вы увидите музейные экспонаты («иконы» с Лениным, графику с видами ленинских мест), незаконченную вышивку с Лениным, найденную дома сотрудником музея при подготовке выставки, и редчайшую агитационную эмалированную кастрюлю 1920-х годов. Выясните, что Владимир Ульянов был ироничным любителем гаджетов — технических новшеств своего времени, а псевдоним Ленин выбрал, скорее всего, случайно.

Статьи

>