«Мне сказали, что Максим и Макаров — марки оружия, которые на слуху». Как петербургский актер стал кинозвездой в Китае

14 февраля 2019, 13:09

Версия для печати

Tweet

Петербургский актер и телеведущий, а в прошлом — автор эфиров «Фонтанки» Аркадий Шароградский внезапно стал звездой в Китае. Фантастический фильм-катастрофа с его участием «Блуждающая Земля» бьет рекорды сборов в кинотеатрах Поднебесной. За первую неделю проката картина заработала 400 миллионов долларов и стремится к отметке в 760 миллионов. 

«Фонтанка» узнала у Шароградского, как зрители десятками просятся к нему в друзья в соцсетях (к слову, в Китае заблокированных), и как актёр стал для миллионов китайцев героическим российским космонавтом, вместе со своим китайским другом спасающий планету в далеких 2070-х.

 — Как вы попали в «Блуждающую Землю»?

— Всех подробностей я не знаю. Актер и режиссер Алексей Астахов, с которым мы вместе снимались в сериале «Военная разведка. Первый удар» и который много работает в Китае, передал в Поднебесную мои фотографии. Но тогда, вроде, сказали, что я не подхожу. А потом режиссер увидел эти снимки и решил, что ему нужен именно этот человек, хотя рассматривались и другие петербургские актеры. В кастингах я не участвовал. Меня попросили записать видео, что я тут же на балконе дачи и сделал. Я не сразу понял масштаб проекта, хотя киностудия в Циндао впечатляет размерами, качеством, тем, как все сделано, проработано.

— Картину сняли по роману современного китайского фантаста Лю Цысиня, которого называют «ведущим» автором своего направления. Расскажите подробнее о сюжете.

— Дело происходит в будущем. Солнце стареет, и Землю решают спасти, «выталкивая» из Солнечной системы в систему Альфа Центавра. В космосе расположена некая станция, которая управляет этой операцией. Но что-то не срабатывает, искусственный разум решает спасти станцию и людей, которые на ней живут. А китайский космонавт уверен, что надо спасать Землю, своих детей, даже если очень мало шансов выжить. Русский космонавт вопреки приказу идет с ним. Целиком фильм я сам еще не видел.

Автор: из личного архива Аркадия Шароградского
Для просмотра в полный размер кликните мышкой

 — Вы раньше снимались в зарубежных фильмах?

— Только в эстонском сериале. Любопытно сопоставить: у того проекта потенциальных зрителей было 300 тысяч, а у этого — порядка миллиарда.

— Когда проходили съемки?

— В апреле-мае 2018 года. За три недели у меня было буквально 8-9 съемочных дней.

— Имя вашего героя — Максим Макаров, и, как пишут в СМИ, оно выбрано неспроста…

— У китайцев, как у всех нас, есть стереотипное восприятие: мне честно сказали, что Максим и Макаров — это марки оружия, которые на слуху. Их выбрали не потому, что любят оружие, а просто потому что китайцы знают, что есть пистолет «Макаров» и пулемет «Максим». Второй стереотипный момент — это борода. Когда ее велели отрастить, я стал было возражать, ссылаясь на документальные кадры, но мне ответили четко: «У всех русских борода, тема закрыта». К слову, когда мой брат в 1991 году играл русского летчика, который возил Мао Цзэдуна, ему тоже велели отрастить бороду.

— Как вы входили в роль? Общались с космонавтами, ездили на Байконур?

— Наоборот. Нас даже не предупреждали, какая сцена будет сниматься следующей, хотя ведь необходимо подготовиться, настроиться. Надели костюм — и пошел в кадр! То же самое со станцией: мне ее просто показали, а походить, обжиться — не дали, несмотря на просьбы. Хотя у меня было на это время — первые четыре дня, когда я бороду отращивал. Ведь зритель должен поверить, что я живу на этой станции, что я в этом костюме провожу основную часть жизни, и что с этим человеком — моим другом — у меня очень много общего, я все знаю про него и слышу его «затылком». Но в их кинематографе нет такой традиции, хоть они и позвали специалиста по системе Станиславского на этот фильм. Приехал молодой симпатичный парень, узнав, что я из Петербурга, рассказал: «Да, я знаю, у вас есть Лев Додин, я у Додина видел спектакль Gaudeamus». На что я ему не мог не ответить: «Извини, родной, но я больше 500 раз играл спектакль Gaudeamus». После этого он подумал, что я уже сам на уровне Станиславского, увидел во мне чуть ли не его реинкарнацию. Шучу, конечно, но его роль дальше сводилась к тому, что он подходил и просто говорил: «Да, все хорошо».

— А как у них съемочный процесс отличается от нашего?

— На площадке немыслимое количество людей, и они очень слаженно работают: появляются, когда надо, исчезают, — каскадеры, обслуживающий персонал, монтировщики, много операторов, потому что минимум три камеры снимают. С этим, кстати, были связаны и сложности. Приходишь на площадку, тебе каскадеры показывают сцену, ты начинаешь ее играть и думаешь, что это пластический момент, общий план, а потом оказывается, что тебя еще какая-то камера крупно снимала, и режиссеру было нужно, чтобы ты отыграл эмоции. А тебе этого даже не сказали! Так что было много импровизации. Текст менялся до последнего, включая этап озвучки, когда пытались впихнуть еще что-то. А вообще на студии все очень хорошо технически оснащено. Сцена снята — и тут же режиссер подходит с большим айпадом и, если надо, показывает тебе все, что запечатлела любая камера, крупно. Интересно, что студию построила торговая компания, рядом открылся немыслимых размеров универмаг с аквапарком, катком, американскими горками и ресторанами под одной крышей. Они потратили на это под 10 миллиардов долларов. И они же, судя по всему, финансировали съемки фильма. Приходил на площадку генеральный директор, жал нам руки, примерял скафандр...

Автор: из личного архива Аркадия Шароградского
Для просмотра в полный размер кликните мышкой

 — А тяжело в скафандре ходить?

— Когда на тебе скафандр — намного легче работать: он за тебя 90 процентов роли играет. Так что «обижаться» на скафандр я бы не стал. Это как если на тебе мундир — тоже 60 процентов роли делает, если ты его более-менее правильно носишь. Да, физически устаешь: скафандр весит 40 килограммов! Он с вентиляцией, с подсветкой. Но я достаточно спортивный пока что. К тому же в перерывах между сценами нас «цепляли» на стропах на специальные крюки, которые принимали на себя вес скафандров — чтобы мы могли отдыхать. Когда тебя подвешивают на съемках, есть ощущение невесомости. Один раз я даже чуть не упал с конструкции: меня уже отцепили, а было такое чувство, что могу летать. Мог полететь с пятиметровой высоты.

— Как снимали сцены в невесомости?

— Нас крепили к такой штуке, которая позволяла вращаться во всех плоскостях, и каскадеры нас тренировали, чтобы мы не перегибались больше, чем нужно, — чтобы это соответствовало поведению человека в невесомости, а не просто выглядело как болтание руками и ногами. Они при этом почему-то очень удивлялись, когда я легко соглашался перекувырнуться, скажем, четыре раза: думали, я начну выдвигать какие-то требования. А мне и самому было интересно: «Что такого? Я же артист, я должен». Они пожимали плечами: «Бывает, многие отказываются».

— У вас был дублер?

— Да, и у меня, и у Джеки Ву, сыгравшего главную роль. Более того, они всю эту космическую историю сделали еще анимационно. Снимали нас в кабинке, похожей на флюорографию: там установлено штук 200 фотоаппаратов, которые фотографируют в одно мгновение. Идет сканирование, и делают твою полную компьютерную модель.

— Насколько большая у вас роль в масштабе всего фильма?

— Там есть главные герои — на Земле и в космосе. В космосе главный — Джеки, суперзвезда китайская, и у него есть друг, это я. Но фильм, конечно, не про нас двоих. На афише изображено примерно 10 персонажей, я где-то сзади. Понятно, что мой персонаж не определяющий. Но важно, что именно русский идет с китайским героем на подвиг, именно русский ему помогает.

— То есть этот фильм — еще такая идеологическая, политическая история.

— Заметьте, не я это сказал. Так что моя роль небольшая, но внятная. Это человек, которого запоминают, и меня сейчас завалили приглашениями в друзья какие-то молодые китайские ребята — уж не знаю, как они попадают в Facebook, который там заблокирован. И «ВКонтакте» десятки подписок пошли.

— Вы были на премьере в Китае?

— Нет. Но так получилось, что я перед самым Новым годом летал в Китай буквально на 14 часов озвучивать это кино. Потому что изначально они пригласили озвучивать другого артиста, решив, что это неважно. Я был, конечно, расстроен. Но в итоге режиссеру не понравилось то, что получалось, и он велел «выписать» меня. Я был уже занят в спектаклях и ответил: «Нет, у меня свободны только выходные и нет китайской визы». Написал это с уверенностью, что вопрос закрыт. На что мне сказали: ничего, дорогой, мы сделаем так, что ты за выходные успеешь к нам слетать, а обратно полетишь через Сеул. Просто в Сеул россиянам визы не нужны, а в Пекине могут 72 часа находиться транзитные пассажиры. В результате мы с режиссером и продюсером провели 14 часов на озвучке.

— На каком языке озвучивали?

— На русском. По фильму подразумевается, что я говорю по-русски, мой коллега — по-китайски, а понимаем мы друг друга через автопереводчик, который висит на ухе.

— И все-таки странно, что не вы не были на премьере.

— Я понимаю, шла очень большая работа: они ездили по университетам, по разным городам, а мною надо заниматься. Это же требуется водитель, переводчик, чтобы встретили, переводили, поселили. Фильм выходит на десятках тысяч экранов, ну, где-то мы бы вышли, показались. Может, мне это и помогло бы в карьере — завязать связи и найти еще работу. Но так — мне и здесь нравится.

Беседовала Алина Циопа, «Фонтанка.ру»

Читайте также:

От Тарантино до Пелевина: дюжина самых ожидаемых фильмов-2019