Когда не станет Кудрово: в «Манеже» растят Петербург будущего

21 июня 2018, 09:14

Версия для печати

Tweet

Найти «десять отличий» между новостройками на Васильевском, пройти по музею, построенному после уничтожения Кудрово и Мурино, застроить Петровский остров и Дворцовую площадь. Такие аттракционы предлагает публике выставка «Петербург 2103», открытая в Центральном выставочном зале «Манеж» до 15 июля.

«Говорить про будущее сложно. Мы могли бы показать Генплан, но не стояло такой задачи. Потому что это не так интересно: будет еще больше «муравейников», потом начнет разрушаться исторический центр. Все придет в упадок, город будет очень бедным, вырастет уровень преступности... Но это же не то, чего мы хотим! Мы хотим совсем другой город, и мы стали его представлять», — описала концепцию выставки ее куратор, архитектурный критик Мария Элькина.

Пространство «Манежа» поделено на четыре раздела: три из них уместились на первом этаже, а четвертый — в виде лабиринта темных комнат, окутанного снаружи серебристой фольгой, — на втором. Чтобы посетители не запутались, направление осмотра указали стрелками на полу.

Самая основательная часть выставки — «Проект Петербург», чьим куратором выступила Мария Макогонова, в прошлом — заведующая отделом проектирования выставок и экспозиций Государственного музея истории Санкт-Петербурга. На основании коллекции этого музея, а также материалов из музея Академии художеств и ряда архивов — она собрала довольно подробную ретроспективу архитектурного развития города. И поставила в международный контекст.

«Мы показываем гравюры, литографии и генеральные планы. На них изображен Петербург, который современные жители города не видели, — объяснила Макогонова. — Уже в петровское время возникали парадоксальные ситуации: город с трудом поддавался фиксированию. Например, один из наших первых экспонатов — петербургская панорама Алексея Зубова. На момент ее создания, а это 1717 год, многое из того, что Зубов изобразил, уже не существовало, было перестроено. Город постоянно менялся».

Продолжая путь по галереям, посетители могут узнать, как Екатерина II привлекала к строительству западных архитекторов и какие проекты они предлагали, как менялись контуры Петербурга и что за достопримечательности могли бы украшать его центральные магистрали. Главное — вовремя разобраться, что из этого реально существовало, а что так и не было воплощено в жизнь.

«Надо понимать, что большая часть планов Петербурга XVIII века, представленных на выставке и вообще дошедших до наших дней, — это не фиксационные планы, а проектные — во многом, предложения того, что должно быть», — предупреждает Макогонова. Например, по проекту Доменико Трезини на Васильевском острове планировалось проложить сетку каналов. Но вместо неё появились улицы: при этом на одном из ранних планов мы видим каналы, как если бы они существовали в реальности. «Ко всем этим материалам нужно подходить исторически подкованными — зная, что сохранилось, что нет, что было реализовано, а что появилось намного позже».

Многие из представленных гравюр популярны в интернете — например, те, что сопровождают знаменитый генплан 1753 года, нарисованный Михаилом Махаевым. Любого петербуржца впечатлит вид Невского проспекта от Аничкова моста — без коней Клодта, но с непривычно пышным обликом Аничкова дворца. Или Невский проспект у Строгановского дворца аж с четырьмя рядами деревьев на тротуарах и арочной конструкцией на Зеленом мосту.

Тема перспективного развития города расписана вплоть до советских времен. Она включает рассказ о работе Бюро по перепланировке Ленинграда под руководством Льва Ильина, в 1930-е собиравшегося создать новый центр города на Московском проспекте. А также описание идей близкого помощника Ильина — главного архитектора Ленинграда Николая Баранова, в чьем плане развития города образца 1948 года впервые фигурирует намыв на Васильевском острове.

На стены галереи проецируются карты, в том числе других городов, и посетители могут вращать изображение. С экранов историки и публицисты, среди них Лев Лурье, Юлия Демиденко, Семен Михайловский, Александр Невзоров и профессор архитектуры из Делфта Вини Маас, рассказывают подробно о разных эпохах градостроительства и истории.

Кстати, у голландца Мааса выше этажом — собственный проект «Возможности Петербурга»: в рамках мастер-класса с российскими студентами он выбрал пять территорий, на которых предложил учащимся поэкспериментировать с новыми типами жилья.

«Потоки тростниковых зданий привели бы к невероятному сочетанию формального и неформального, серии домов-статуй создали бы что-то подобное композиции героев на острове Пасхи, простые поселения у воды оживили бы берега, а если привнести чистоты в бывшие индустриальные зоны, в них можно будет ловить корюшку», — описал Маас.

В качестве зон для виртуальных экспериментов выбраны Дворцовая площадь (ее предлагалось озеленить и оживить более интенсивным использованием), Петровский остров, район в Малой Охте вокруг бывшего «Охта-центра», «Адмиралтейские верфи» и бывшая табачная фабрика в Адмиралтейском районе. Попробовать что-то выстроить или высадить могут и посетители выставки — в их распоряжении пластиковые, как из конструктора, деревца и домики, а также сами «стройплощадки» — столы с контурами зданий и пространств.

Дома-близнецы и «Соединенные штаты Кудрово»

Еще один раздел выставки, «Сумерки Петербурга», создал фотограф Александр Гронский. Он нашел и сопоставил новостройки, как братья-близнецы похожие друг на друга. Тут не то что Женя Лукашин из «Иронии судьбы...» не заподозрил бы подвоха, — любой трезвый новосел не сразу найдет свое жилье. Различаются только вывески магазинов.

«В советских районах эта повторяемость была запрограммирована, строили микрорайонами, — объясняет Мария Элькина. — И когда случилась перестройка, все ратовали за свободу и думали, что сейчас все станет по-новому. Но получилось то же самое: мы приходим в разные районы города, на разные улицы, и видим одну и ту же картину. Это места, где мы не можем сориентироваться, они депрессивны. Это реальность, которая бесконечно воспроизводит сама себя — настолько среда потеряла уникальность».

Картину антиутопии дополняют некоторые мультимедийные проекты, объединенные в раздел Visions — «Видения».

«У нас есть архитекторы, которые представляют здания, и есть художники, которые представляют сценарии будущего, — объясняет Элькина. — Художники из Curiosity Media Lab, например, предполагают, что в 2103 году современного Кудрово вообще не будет. Но будут добрые люди, которые восстановят его как музей. Причем виртуальный. Там можно будет увидеть почти настоящее Кудрово, но некоторые детали быта ускользают».

Впрочем, есть гораздо позитивный вариант для жителей этого и других окраинных микрорайонов — его предлагают сотрудники архитектурного бюро «Космос» в инсталляции «Соединенные штаты Кудрово». Принимая за аксиому, что от жадных девелоперов не добиться «города-сада» с велодорожками, детскими площадками и лавочками, бульварами и цветами, архитекторы выдвинули (хоть и в шутку) смелое решение: «менять не застройку, а правила жизни в ней».

«Новый проект для этих сверхплотных районов — это проект дерегуляции, отмены тех или иных правил, — декларируют авторы. — Место, куда, как в особые экономические зоны, захотят перебираться по причине выгоды, послаблений в законах, простоты ведения бизнеса. Именно это создаст району необходимую идентичность, наполнит его новой энергией и превратит из депрессивного пригорода в уникальный мировой пример дерегуляционного урбанизма».

Интерпретируя авторскую мысль, Мария Элькина приводит в пример легендарную Христианию — свободный город в Дании, представляющий собой мини-государство внутри Копенгагена.

Видимо, испугавшись смелости собственной мысли, авторы выключили на своей инсталляции свет — посетители осматривают её с фонариками в руках. И немудрено: слово вылетело, а уж как отзовется…

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»