Непляжное чтиво: Новые книги о путешествиях

16 июня 2018, 11:26

Версия для печати

Tweet

В Петербурге лето, и по случаю мы собрали для вас список литературы. Никакого криминала, дамских романов и даже ничего художественного — перед вами лучшие книги о путешествиях, изданные за 2017 и 2018 годы. От покорения Северного полюса до торговли оружием в Африке. Основано на реальных событиях. 

Джон Стейнбек, Роберт Капа. «Русский дневник»

Москва, «Эксмо», 2017. — 320 с.

Фото: предоставлено издательством

Американский писатель, лауреат Пулитцеровской премии Джон Стейнбек и «лучший военный фотограф всех времен» Роберт Капа любопытствовали на тему СССР ещё со Второй мировой. Но добраться до Союза смогли лишь летом 1947 года. Предварительно заверив представителей страны, что их интересует исключительно жизнь простых людей. Советское правительство организовало, как сказали бы сегодня, пресс-тур длиной чуть более месяца с посещением Москвы, Сталинграда, Киева, Тбилиси. Стейнбек вел дневник с намерением оформить его в книгу, Капа вдохновенно снимал, переживая, как бы отснятые пленки не забрали на таможне.

Лишь в 2017 году «Дневник» впервые опубликовали на русском языке. Книга подкупает откровенной интонацией: «Итак, мы ехали в Советский Союз, вооружённые лучшей коллекцией слухов, которые когда-либо были собраны в одном месте, и поэтому решили: если в нашей книге и появится слух, то он будет назван именно слухом. <…> Это рассказ не о России, а о нашей поездке в Россию».

Сочетая писательскую дальновидность и репортёрское чутьё, Стейнбек создает живой, вневременной текст. Он иронизирует над «дворцовым» стилем московской гостиницы и монументальной фреской в номере, над Капой, ободравшим зад в дореволюционной ванне, над самим собой, безбожно обожравшимся в тучной Грузии. Писателя и фотографа интересуют самые будничные вещи: что здесь едят, во что одеваются, как убирают хлеб, как работает чайная фабрика. Вот, например, эпичное описание завтрака в колхозе под Киевом: «Ничего подобного ему свет ещё не видел. Началось всё со стакана водки, затем каждому подали по яичнице из четырёх яиц, по две огромные жареные рыбины и по три стакана молока. После этого появилось блюдо с соленьями, стакан домашней вишневой наливки, чёрный хлеб с маслом; потом принесли полную чашку мёда с двумя стаканами молока и опять стакан водки. Кажется невероятным, что мы съели всё это на завтрак, но мы действительно это съели, и нам было хорошо. А что мы переели и неважно себя почувствовали — так это было потом».

В целом, «Дневник» хорош и юмором, и незамыленным взглядом на послевоенный СССР. Жаль, нет качественно отпечатанных фотографий, а ведь, по задумке, они несут половину смысла.

Отто Свердруп. «Под русским флагом»

Москва, Paulsen, 2018 г. — 240 стр.

Фото: предоставлено издательством

Норвежец Отто Свердруп — не самый известный в России, но один из наиболее значимых исследователей-полярников начала XX века. Это он командовал судном «Фрам» во время полярной экспедиции Фритьофа Нансена, это он в 1898-1902 годах провёл масштабную экспедицию на Канадский архипелаг. Но мало кто знает об ещё одном приключении норвежца, связанном, между прочим, с Россией.

1913 год, пропали три подряд российские арктические экспедиции — Георгия Брусилова, Георгия Седова и Владимира Русанова. Морское Министерство решает обратиться к лучшим мировым специалистам, и просит Фритьофа Нансена порекомендовать опытного капитана-полярника. Тот наводит на Свердрупа, под руководством которого для спасательной экспедиции закупают все необходимое. Впрочем, тут не обошлось без политики: «Сначала решили набрать норвежскую команду на оба судна. <…> Однако, насколько я понял, идея набора норвежской команды встретила жёсткую критику в русской прессе. Хватило норвежского начальника и команды на «Эклипсе», поэтому на «Герте» такого уже не позволили». Не обнаружив «Святой Анны» (судно Брусилова), норвежцы связались с вмерзшими в лёд судами Гидрографической экспедиции Бориса Вилькицкого «Таймыр» и «Вайгач», экипажи которых нуждались в эвакуации, и помогли им вернуться домой.

Сюжет сам по себе выглядит удивительно. В канун Первой мировой царское правительство настаивает на спасении экспедиций, давно не выходивших на связь. Этот жест сегодня выглядит на редкость гуманным (нельзя не вспомнить катастрофу подлодки «Курск», когда норвежские, опять же, специалисты предлагали помощь).

Рассказ Свердрупа уже выпускали на русском в 2014 году, но тираж давно закончился, и в 2018-м издательство Paulsen перепечатало эту библиографическую редкость. Что и понятно, ведь текст — на удивление складный. Помимо традиционных морских баек и историй о суровой жизни за полярным кругом, капитан обнаруживает писательское чутьё на детали и вполне литературную манеру повествования. Он не конспектирует выбор полярного снаряжения, чем грешат его коллеги (например, первооткрыватель Южного полюса Руал Амундсен), а наблюдает за людьми.

В книге есть симптоматичная сцена с реакцией матросов на их спасение: они, по мнению Свердрупа, были уверены, что эвакуируют только офицеров, а остальной русский экипаж норвежцы бросят погибать. Книга дополнена редкими фотографиями, а также дневником врача экспедиции Иосифа Тржемесского: записями куда более конкретными, если не сказать — протокольными.

Поль Лаббе. «По дорогам России. От Волги до Урала»

Москва, издательство Paulsen, 2017. — 224 стр.

Фото: предоставлено издательством

Вот вы не были на Урале, а этот француз был и рассказал, как там. Лаббе — исследователь и этнограф, наезжал в Российскую империю XIX века несколько раз и провёл здесь немало времени. Книга написана по мотивам путешествий по Поволжью, Башкирии, Уралу, и выбор регионов сам по себе неочевиден: ведь не Петербург и не Москва. Читатель узнает, что в конце XIX века Азия начиналась с Волги, и можно было переехать «из России в Сибирь».

«По дорогам России» радует неформальным тоном: это не дотошная фиксация туристического балаганчика из окна барской каюты. Текст выдает не столько отчужденного путешественника, сколько любопытного малого, более-менее близкого к «аборигенам».

Француз рассказывает о Макарьевской ярмарке в Нижнем Новгороде (уж сколько лубочных её описаний сделано иностранцами) в новом ракурсе: водит читателя по опустевшим рядам по окончании торгов. Особое место в тексте занимает круиз по Волге — оставаясь сочным репортажем, он одновременно превращается в эссе об иррациональной, но привлекательной «русскости»: «Что бы ни произошло с кораблем — опаздывает ли он, сядет ли на мель или припоздает в пункт назначения — они (русские — Прим. Ред.) всегда отнесутся к этому со смирением: на всё, мол, воля божья! Главная черта русского человека — это терпение, которое, он верит, ему обязательно воздастся. Русские не полагаются на власти, знают, что корабль обязательно прибудет с опозданием, и, в отличие от нас, понимают, что не пароходства обслуживают путешественников, а путешественники предназначены для пароходств. […]. Зачем зря переживать: пароход рано или поздно всё равно придет к месту назначения. Время для русских — понятие растяжимое, поэтому все они по сути философы».

В итоге мы видим русскую парадоксальность без надрывного пафоса классической литературы, скорее с журналистской точки зрения. Если любите порассуждать о менталитете и империи — вам понравится.

Артюр Рембо. «Путешествие в Абиссинию и Харар»

Москва, «Циолковский», 2018 г. — 152 стр.

Фото: предоставлено издательством

Краткий конспект всего, что было с Артюром «проклятый поэт» Рембо после того, как он перестал писать стихи. Небольшая книжица, изданная «Циолковским», породила всплеск интереса (как это часто бывает, когда вдруг находятся неизданные материалы персонажа массовой культуры).

В случае с Рембо его фанатов ждет если не разочарование, то недоумение: ничего хоть сколько-то поэтического в книжке нет. Это занятная, но очень уж локальная этнография, а еще постоянное нытье несамостоятельного подростка (читая письма Рембо, не веришь, что автор — взрослый человек). Он просит мать найти в парижском магазине и отправить ему почтой в Африку дорогущий словарь, без которого он якобы не сможет общаться с местными (при том, что матери пришлось бы собрать последние деньги и ехать в Париж ради одной книжки). Рембо долго расписывает, как ему не удается договориться о цене оружия, которое он пытается перепродать, как его обманывают, как выходит из строя напарник.

Читать «Путешествие» не столько легко и приятно, сколько любопытно — и в первую очередь, чтобы сопоставить образ его автора-поэта с французским авантюристом, каковым он предстает здесь. Бывший богемный герой проявляет на редкость патриотические настроения: едко комментирует попытки Британской империи втиснуться в регион влияния Франции. Или иронизирует над желанием британцев запретить работорговлю в Африке, отмечая мудрую политику Франции, которая не собирается ничего менять.

«Восточная Пруссия глазами советских переселенцев» (под редакцией Юрия Костяшова)

Калининград, «Калининградская книга», 2018 г. — 363 стр.

Фото: предоставлено издательством

Это книга о путешествии, но не одного человека, а целого города, переданного после Второй мировой войны Германией СССР. Калининградские историки ещё в 1980-е обратили внимание, что на редкость болезненная история их края отображается лишь в сухих сводках: о вербовке людей и заселении региона, о наказании оставшегося немецкого населения за «антисоветскую» деятельность, об урожаях, уловах, удоях. За всем этим совершенно не было видно человека и частностей, из которых, как петербуржцы знают на примере блокады Ленинграда, и кристаллизуется представление об эпохе.
Материалы для издания — интервью старожилов Калининградской области — были собраны почти сорок лет назад. Но из-за «деликатности» темы книгу долго не удавалось опубликовать в России. Впервые она появилась на немецком языке в Германии, где выдержала два издания. Теперь на русском вышла полная и доработанная публикация.

Книга полна историй, вроде бы бесхитростных, но душераздирающих. «А вот что поведала Ирина Васильевна Поборцева: — Молодой лейтенант ухаживал за немецкой девушкой. Они, можно сказать, поженились. Родила она ему троих детей за три года. Но в сорок девятом году ей было сказано, чтобы она покинула Калининград. И вот, знаете, до чего было больно и страшно видеть и слышать детские слёз и плач на вокзале: «Папа, а ты поедешь с нами?». Русских детей увозили в Германию. Рушилась семья. Ведь можно было их оставить — и детей, и мать. Ведь это натуральная жестокость. А результат какой? Сломанные судьбы. Что будут дети чувствовать вдали от Родины, от отца? Кстати, этот парень покончил с собой…»

Дмитрий Шпаро. «1000 километров до рассвета»

Москва, Paulsen, 2018 г. — 308 стр.

Фото: предоставлено издательством

В середине марта 2008 года арктические путешественники Матвей Шпаро и Борис Смолин достигли Северного полюса, установив рекорд: впервые пришли на полюс на лыжах полярной ночью. Книга об этом, на первый взгляд, не создана для спокойного чтения на отдыхе. Много документальности, свод записей наподобие бортового журнала: широта, долгота, температура, ветер, расстояние до станции, до полюса, краткая фиксация ощущений после «купания» в ледяной полынье. Стенография телефонных разговоров, минимум литературной обработки.

С другой стороны, большая часть текста — даже сводки и телефонные беседы — выдержана в доступном разговорном ключе, без навязчивой спецификации. В бодром да удалом тоне не профессионально пишущего человека. Здесь много (почти полкнижки) ярких, качественных фотографий дрейфующих льдов, океана и быта современных полярников. Да и история эта о том, что «шило» в одном месте — не есть плохо, а полярный туризм — вполне себе направление. Если вы готовы в любой момент провалиться под лёд на лютом холоде в кромешной тьме, конечно.

Тем, кто знаком с «Гренландским меридианом» (книгой бывшего директора музея Арктики и Антарктики Виктора Боярского) — стоит учесть, что Боярский более последователен и повествователен. Впрочем, жарким летом приятно читать про льды, снега и полярную ночь, а «1000 километров» дают самую актуальную картину того, на каком уровне организованы полюсные походы сейчас, — на случай, если у вас тоже «шило».

Анастасия Семенович, специально для «Фонтанки.ру»