«Онегину» сделали пластическую операцию
Отечественная опера номер один - непременный пункт репертуара любого уважающего себя оперного театра. Теперь петербуржцы имеют счастливую возможность выбирать из трех вариантов музыкального воплощения "энциклопедии русской жизни". К Мариинской и Михайловской интерпретациям добавился update одного из самых популярных спектаклей Санктъ-Петербургъ оперы, проведенный здешним худруком Юрием Александровым.
В Мариинском театре консервативный зритель наслаждается «правильной» постановкой Юрия Темирканова 1982 года. Михайловский театр предлагает продвинутому театралу скандальную премьеру этого сезона авторства известного сценического провокатора Андрия Жолдака. В театре же Юрия Александрова с 1993 года идет свой «Евгений Онегин» - пусть несколько купированный, но очень живой и по-чеховски тонкий и прозрачный. «Двадцать лет без изменений – это много!» - решил худрук Санктъ-Петербургъ опера и отправил оперу на пластическую операцию.
Решение о тайм-ауте для постановки кассы театра восприняли с недоумением: билеты на «Онегина» расходились, как горячие пирожки и безо всяких улучшений. Но, как признавался сам Юрий Александров, первоначальное сценическое решение с течением времени несколько потерялось в привычных декорациях – потерялось до степени раздражения со стороны постановщиков. Сказано – сделано. В результате завсегдатаи театра смогли лицезреть все ту же постановку, но изрядно помолодевшую, получившую больший простор в масштабированных декорациях и примерившую некоторые обновки.
Перед нами все тот же барский дом, перенесенный в условно-чеховские времена и те же пушкинские герои, ведущие размеренную и приятную дачную жизнь. Увеличенная декорация дома статична и не покидает сцену ни в одном эпизоде. Стены увиты ярко-зеленым плющом, который никуда не девается ни в летних картинах усадебного отдыха, ни во время снегопада, сопровождающего именины Татьяны. Создается эффект сна, в котором могут в любом порядке смешиваться времена года и места действия – но ведь в итоге и оказывается, что все происходящее - лишь грезы Татьяны.
Необычная новая деталь: оконные проемы занавешены материалом серебристо-ртутного цвета; занавеси динамичны и традиционно развеваются на вентиляторном ветру, сообщая положенный драматизм в нужные моменты. Новизна же состоит в том, что этот материал чудесным образом взаимодействует со светом софитов: Татьяна в разговоре с няней накануне сцены письма спрятана за окнами. Но когда световой поток направляется на нужное окно, и героиня подходит ближе, ткань становится прозрачной и Татьяна эффектно появляется пред взором зрителей как будто в некой ртутной капле. К сожалению, впечатление от первого возобновленного показа оказалось смазанным: один из софитов буквально слепил часть зрителей всю сцену письма Татьяны, немилосердно отражаясь в овальном зеркале бюро. Может статься, такова задумка – подобное испытываешь, пребывая на морском отдыхе, когда солнце играет на гребнях водной поверхности. Романтизм выражен ярко, но некоторые зрители, видимо, подверженные фотофобии, только к концу сцены смогли отнять руки, прикрывавшие их лица.
Из других картин, отвечающих за романтический стиль, отметим также отчаянный танец Татьяны: знаменитый полонез представлен как преображение уездной барышни в блистательную госпожу Ларину. И следует он аккурат за другой крайне необычно решенной сценой - знаменитой же дуэлью, в которой красный след лазерного прицела, мечется по телу Ленского, доживающего последние мгновения, а Татьяна лихорадочными движениями пытающется отогнать смертный огонек.
Нельзя не отметить и еще один примечательный факт: что-то случилось с дикцией артистов. Что-то хорошее. Не секрет, что далеко не весь текст любого музыкального спектакля звучит внятно – нередко приходится сожалеть об отсутствии титров к русской опере. Возобновленный же «Онегин» прозвучал на редкость отчетливо не только в переносном, но и в прямом смысле.
Не подвело и собственно пение. Свои партии замечательно провели Лариса Поминова (Ольга) и Николай Михальский (Гремин). Лирическое, но в то же время сильное сопрано Юлии Птицыной (Татьяна) на высоком градусе передало все эмоции, подразумеваемые партитурой оперы. Особенно сильными аплодисментами были вознаграждены исполнитель партии Онегина Дмитрий Уди и дирижер Роберт Лютер. Финальная овация была полностью в стиле Санктъ-Петербургъ опера: две минуты неистовых, изнуряющих рукоплесканий, которые стихли, как по указанию, только лишь опустился занавес – зрители не то, что торопливо покинули зал, но почти спешно эвакуировались. Любопытный театр, «своя» особая публика и замечательный странный и оригинальный «Онегин».
Евгений Хакназаров, «Фонтанка.ру»
Фото: Глеб Сомов
Записка Мюллера: немец сражается с нервными русскими в «Особенностях национальной больницы»
Новости
- 04 октября 2024 - В Петропавловской крепости увековечили одного из основоположников советской космонавтики Бориса Раушенбаха
- 01 октября 2024 - «Ужасный» портрет в гостиной итальянского старьевщика оказался работой Пикассо
- 29 сентября 2024 - В Петербурге скончался профессор Консерватории Аркадий Климовицкий
- 29 сентября 2024 - На «Арсенале» открыли постоянную площадку «Театрального проекта 27» для подростков
- 28 сентября 2024 - В Михайловском саду петербуржцам подсветили и напели «Обратную сторону дворца»
Статьи
-
30 сентября 2024, 20:55
-
30 сентября 2024, 12:48