«Форма воды» Гильермо дель Торо: Очевидное и невероятное

18 января 2018, 15:09

Версия для печати

Tweet

В прокате — «Форма воды» Гильермо дель Торо, фильм-триумфатор Венецианского кинофестиваля и один из главных претендентов на «Оскар».

В начале нулевых в Голливуд вторглось трио латиноамериканских авторов, Альфонсо Куарон, Алехандро Гонсалес Иньярриту, Гильермо дель Торо. Мигранты, уделом которых до сих пор были телесериалы и низкопробные ужастики, получили внушительные бюджеты, но смогли их совместить со своим, особым видением кинематографа. Со временем стало казаться, что их золотой век позади. Но в нынешнем сезоне троица напомнила о себе, их карьера совершила крутой вираж. Иньярриту показал в Каннах, а потом в миланском фонде Prada первый в истории фильм, снятый для очков виртуальной реальности (и получил за это почетный «Оскар» за технический прорыв — приз вручат на официальной церемонии в марте). Куарон спустя двадцать лет после отъезда в Америку вернулся в Мексику и снял там драматическую ленту «Рим».

Дель Торо тоже в некотором смысле вернулся домой и совершил революцию. В середине нулевых его имя прогремело благодаря самым необычным сказкам в истории кино — «Лабиринту фавна» и «Хребту дьявола». Потом наступила темная полоса: «Хоббит», за которого он то брался, то бросал, провальные «Тихоокеанский рубеж» и «Багровый пик». «Форма» — триумфальное возвращение в прежнюю форму. Как и «Хребет» с «Лабиринтом», она замешана на сочетании несочетаемого — сказки и грубой реальности, низовой и даже примитивной сюжетной рамки и эстетства, визионерства и социального пафоса.

Действие помещено в одну из самых стильных эпох — шестидесятые. Но вместе со стилем дель Торо впускает в кадр и драматический накал эпохи, и — его конек — политическую составляющую. «Лабиринт» и «Хребет» развивались на фоне гражданской войны в Испании. Исторический контекст «Формы» создает другая война — холодная.

Место действия — самое заурядное для фантастического жанра: секретная военная лаборатория, где коварные ученые ставят эксперименты и выводят существ с паранормальными способностями. Главный герой — тоже вполне обычный: чудище-амфибия, обреченное на гибель. В этот жанровый стандарт дель Торо вводит самые неожиданные элементы. На первом плане, помимо монстра, абсолютно нетипичный для фантастического ретро-ужастика герой — немая уборщица-мигрантка. Есть ясно читаемая романтическая линия: красавица и чудовище влюбляются друг в друга.

Сюжетный микс из предсказуемого и невероятного реализуется на всех уровнях. Амфибию играет постоянный актер дель Торо Даг Джонс (он же выступал в роли Фавна в «Лабиринте») — пластичный, легкий, съевший не одну собаку в фантастике. Уборщицу Элайзу — британка Салли Хокинс, до сих пор, как правило, появлявшаяся в самом рафинированном кино. Максимум популярности она могла заполучить в «Приключениях Паддингтона», где выстроила роль без единого слова, показала на одной пластике полноценные диалоги и невероятный драматический накал.

Фото: скриншот трейлера фильма

«Лабиринт» и «Хребет» дель Торо снимал с попсовым, в общем, оператором Гильермо Наварро (у него на счету, например, «От заката до рассвета» и, как это ни смешно, «Сумерки»). В «Форме» визуальное решение создал совершенно неблокбастерный оператор, датчанин по происхождению Дэн Лаустсен. Почерк у него узнаваемый — вспомнить хотя бы работу в «Сайлент Хилле». В «Форме» он тоже работает тонко, парадоксально, ярко. Играет со стилем шестидесятых, имитирует цвет эпохи, потрясающе выстраивает освещение и партитуру движения камеры. Львиная доля эффектности ленты — на его совести.

Дель Торо, в отличие от коллег-земляков, с самого начала казался последней надеждой большого кино. Не столько экспериментатором, сколько новым Спилбергом, умеющим объединять развлечение с высоким искусством. Тем обиднее была яма в его фильмографии. Теперь можно с уверенностью говорить, что новый Спилберг-таки явился. Дель Торо уже получил «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля и «Золотой глобус», наверняка соберет урожай «Оскаров» и сорвет куш в прокате.

Дель Торо, как и Куарон, и Иньярриту, — мексиканец, и не устает в своих фильмах обращаться к культуре, истории, традициям родной страны. То, что свежий ветер в Голливуде подул именно с этой, южной стороны (не стоит забывать и скандальные заявления Трампа, обещания построить стену между Штатами и Мексикой) делает «Форму» событием далеко не только киношным, но и социальным. Очень своевременное кино.

Иван Чувиляев, «Фонтанка.ру»