Каурисмяки и сирийские беженцы: "По ту сторону надежды"

07 декабря 2017, 13:33

Версия для печати

Tweet

В прокате — новый фильм самого известного финского режиссера Аки Каурисмяки «По ту сторону надежды». Если автор не лукавит и это действительно последняя работа в его фильмографии — лучшего прощания с публикой придумать было нельзя.

Те, кто фильмы Каурисмяки хоть раз видел, объединяются в своеобразную секту. Остановиться их смотреть невозможно, затягивает. Да, они однообразны и предсказуемы, но эти свойства оказываются залогом зрительской преданности. «Гамлет» или «Преступление и наказание», история про потерявшего память работягу или романтические похождения провинциальной девицы, жизнь охранника из Хельсинки или пенсионера из Гавра — каждая лента становится прямым включением из его, Каурисмяки, мира. Узнаваемого, характерного. В который влюбляешься раз и навсегда. Населенного простаками, романтиками и меланхоликами. Отвлеченного и минималистичного.

Фото: rusreport.com

Даже актуальные элементы в этот мир ничего нового не приносят. Да, «По ту сторону надежды» — чуть ли не первое серьезное высказывание про мигрантов в Европе. Современности тут не меньше, чем в выпуске новостей. Главный герой — сириец Халед — бежит из Алеппо, где погибла почти вся его семья; по дороге теряет сестру, плутает по всей Европе: Турция, Греция, Сербия, Венгрия, Польша. Но никому он тут не нужен, в холодном Хельсинки миграционная служба ставит на его документах штамп «отказать» — в Сирии ему, дескать, ничего не грозит. Чтобы подчеркнуть абсурд, Каурисмяки сразу после сцены отказа демонстрирует телерепортаж про то, как весь мир озабочен бедами сирийцев и боевыми действиями.

Но всё это умещается в пару лаконичных (как всегда у Каурисмяки) эпизодов и пространный монолог главного героя. Остальное — всё то же родное прямое включение из мира романтиков, одиночек и мечтателей. Вторая сюжетная линия связана с мечтающим разбогатеть предпринимателем, который выкупает безнадежную пивную и тщетно пытается превратить её в доходное предприятие.

Актуальность и злободневность тонут в фирменном стиле: отвлеченной камере оператора Тимо Салминена, строгой симметрии, минимализме драматургии (главное остается за кадром). И густом втором плане: галерее типов и типчиков, населяющих этот мир — швейцаре, который «больно похож на иностранца», флегматичном поваре-собаководе, мечтательной официантке, скучающих полицейских, озверевших от пива и северной ночи скинхедах, фриках-уличных музыкантах с гитарами, состряпанными из шахматных досок.

На месте и любимые актеры Каурисмяки. Прима Кати Оутинен играет маленькую, но выразительную роль хозяйки магазинчика, решившей бросить всё, чтобы свалить в Бразилию. Пить пина-коладу и плясать. Рок-звезда Сакари Куосманен выступает в роли предприимчивого Викстрема.

Каурисмяки на премьере «Надежды» сообщил, что это будет его последняя работа. Если действительно так — то лучшего прощания с публикой не придумаешь. Лента — самое красноречивое доказательство цельности, монолитности каурисмякиевского мира. Он вмещает в себя ровным счетом всё: любые новости, любые темы. Он сильнее любых тенденций и любой коньюнктуры. Такого кино нам будет очень не хватать.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»