Почти святая Лиза

22 ноября 2017, 16:33

Версия для печати

Tweet

Книга, где жизни больше, чем смерти. «Фонтанка» прочитала дневники Елизаветы Глинки и выяснила – доктор Лиза была не не только благотворителем, но и талантливым писателем. 

Елизавета Глинка — российский филантроп и благотворитель, известная под ником «доктор Лиза». В конце 1990-х создала в Киеве первый хоспис, в 2007-м — основала в Москве организацию «Справедливая помощь», помогающую тяжелобольным, умирающим, необеспеченным, бездомным. Большинство россиян, скорее всего, узнали о Глинке, когда в 2014 году она начала вывозить из Донецка раненых детей. За что подверглась порицанию части оппозиционной общественности, как человек, сотрудничающий с «путинским режимом». В 2016 году доктор Лиза погибла в авиакатастрофе Ту-154, везшего на борту журналистов, сотрудников Минобороны и Ансамбль песни и пляски российской армии имени Александрова.

Эта книга, снабжённая предисловием журналистки Ксении Соколовой, возглавившей после доктора Лизы «Справедливую помощь», и послесловием мужа Глинки, российско-американского юриста Глеба Глинки, – апология доктора Лизы. Отчаянная попытка доказать, что благотворительница если и не была святой, то в ней «была святость» или, по словам Соколовой, «гениальность самой высшей пробы — способность безгранично любить, отдавать, сострадать, чувствовать чужое горе».

Елизавета Глинка. «Я всегда на стороне слабого»: дневники, беседы / Доктор Лиза Глинка; сост. С.Алещенок; предисл. К.Соколовой; послесл. Г.Глинки. – Москва: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2018. — 318 с.

Фото: Предоставлено издательством АСТ

Самих дневников – не так уж и много: из «Живого журнала» (Глинка до последнего предпочитала его «Фейсбуку») выбрано всего 200 страниц текста. Они, по большей части, касаются работы в киевском хосписе. Почему выборка именно такая, и почему нельзя было расширить её, урезав несколько дополняющих книгу интервью – вопрос к составителям. Но и этого достаточно, чтобы понять, что у доктора Лизы был несомненный писательский дар – умение не только сопереживать чужой боли, но и выражать её в словах.

Одна из первых записей – о полуторагодовалом малыше, умершем на руках у автора: «Ушел тихо. Поел, заснул и не проснулся. Просто перестал дышать маленький». Дальше – история двадцатипятилетней женщины, страдавшей от меланомы: она всё время ждала, когда её приедут навестить супруг и двое детей. Сначала малыши выглядели испуганными и неухоженными, но затем девочка появилась в красивом банте, мальчик — в свежевыглаженной рубашке. И, наконец, дети после очередного визита к маме побежали к машине у ворот госпиталя, где их ждала другая молодая женщина: «Мы помолчали. А потом пошли в палату, где громко плакала Ольга».

Но интерпретировать дневники, исключительно как «Униженных и оскорблённых» наших дней, разумеется, неправильно. Тут скорее — «Человеческая комедия»: Елизавету Глинку интересуют не столько больные, сколько люди сами по себе, разные типажи и судьбы, ей удаётся метко охарактеризовать героя буквально парой штрихов. Вот физик по кличке Кулибин, готовый «починить все — от фильтра для аквариума до сломанной двери в палате»: «А был он Сашей Худяковым сорока восьми лет. Долго лежал дома, потому что боялся оставить одну совсем старенькую маму. Мама жалела его и говорила, что справится сама, но Саша не верил и отказывался ложиться в хоспис».

Фото: скриншот «Живого журнала» доктора Лизы

Вот ответственный работник Витольд Иванович, беспомощный, не знающий, что болен смертельно, попавший под тотальный контроль бывшей секретарши – она желает переписать на себя его квартиру. Вот супружеская пара Эсфирь и Самуил Карасики, прибывшие в хоспис из Одессы с канарейкой в клетке, и наполнившие палату щебетом – и своим, и птичьим: «Один раз они спросили меня: «А вы еврейка, доктор?». Получив отрицательный ответ, хором сказали: «Ах, как жалко, а ведь неплохая женщина».

У Елизаветы Глинки – замечательное чувство юмора. Вы убедитесь в этом, читая запись о VIP-вечеринке, где доктор Лиза, выйдя в то место, которое обычно посещают после пары бокалов шампанского, не может прорваться обратно через охрану и иронично заключает: «Не светская я совсем». Или о бомже, который пьёт «для поддержания нормального уровня жизни» и призывает благотворителей уважительно отзываться о своей даме сердца: «Не сожительница, а женщина, разделившая со мной нелегкий земной путь…».

В сумме мы получаем книгу, где жизни больше, чем смерти. Книгу очень личную – Глинка, например, делится неизвестными подробностями о своём дяде, талантливом педиатре Александре Колесниченко. Это под его влиянием она связала жизнь с медициной, и это он сделал пятилетней Лизе игрушечную печать «доктор Лиза», которой она ставила штампы на кукольные рецепты. Дневники показывают, как менялась доктор Лиза. По мере приближения к финалу записи становятся короче, в них всё больше политики (белоленточные митинги в 2011 году, попытки уговорить астраханского эсера Олега Шеина остановить голодовку против несправедливых выборов, общение с Алексеем Навальным), всё больше раздражения от российской бюрократии и неработающих законов.

Но любопытно, что, по мере того, как меняется доктор Лиза, не меняются её принципы. Главный сформулирован в записи от 28 октября 2008 года: «В трудное время — с больными в семье, с друзьями, попавшими в беду, и вообще с теми, кому нужна помощь, — предлагайте помочь. Даже один человек может сделать много. И совсем маленькая помощь может спасти чью-то жизнь. Формулировка «я приеду и помогу, но ты сама (сам) попроси об этом» — неприемлема. Она унижает просящего. Так теряется доверие — самая важная часть отношений. Любых. Дома и на работе».

Издательство «АСТ» выпустило дневники Елизаветы Глинки к интеллектуальной ярмарке non/fiction.

Елена Кузнецова, «Фонтанка.ру»