На экранах «Роковое искушение”: Неженский взгляд

27 июля 2017, 15:02

Версия для печати

Tweet

В прокате – «Роковое искушение», новый фильм Софии Копполы. Представительница кинематографической династии, автор «Девственниц-самоубийц» и «Трудностей перевода», выступает как трибун долгожданной смены вех в мировом кино. Бабий век, о котором столько говорили, начался.

2017-й только перевалил через экватор, но уже можно с уверенностью говорить о том, каким он останется в истории кино. Единственным в своем роде переломным. Впервые в истории главную кинонаграду планеты, «Оскара» за лучший фильм, получила инди-драма про цветное население Штатов. Второй по важности приз – Каннский, за лучшую режиссуру – достался женщине-режиссеру, Софии Копполе, за «Роковое искушение». Кто-то из комментаторов события отметил, что такое уже случалось, пятьдесят лет назад. Но тогда премию получила Юлия Солнцева, вдова Александра Довженко, за «Повесть пламенных лет», своего рода мемориал её покойному мужу. Так что Коппола с честью может носить титул первой признанной в Каннах женщины-режиссера.

«Искушение» – лента уже совсем не девочки, а зрелого автора. Способного отсекать лишнее, выбирать наиболее важное, расставлять акценты. «Трудности» и «Девственницы», которые принесли ей мировую славу, были кино очень девчачьим: ярким, пестрым, кокетливым. Тем они и привлекали. «Искушение» – полная противоположность: застегнутый на все пуговицы, суровый и скупой фильм. Даром что сюжет к лаконичному решению меньше всего располагает.

Коппола взялась, во-первых, за римейк, во-вторых, за экранизацию. Роман с таким названием вышел в 1966 году, написал его Томас Каллинан. Потом, в начале семидесятых, книжку экранизировал Дон Сигел. Его картина осталась в истории благодаря тому, что в ней снялся Клинт Иствуд в полном расцвете сил, и еще из-за того, что фильм получил в прокате рейтинг R, то есть шел в кино как порнуха. Немудрено: в сюжете есть и изнасилование, и просто грубый секс, и жестокое обращение с животными. В общем, всё, чего благочестивым зрителям видеть не надо.

Коппола все самое интересное из «Искушения» выбрасывает. Оставляет только скелет сюжета: третий год Гражданской. Воспитанницы приюта благородных девиц находят в лесу капрала. Тот ранен. Девочки юношу относят к себе, лечат. А он распускает руки, выпивает все, что есть в погребе и вообще буянит. Так что благородные девицы от него эффектно так избавляются. Мясо – скандалы, интриги, секс с институтками, кровь фонтаном – остаются буквально за кадром. Так же, как война. Тихую жизнь в пансионе сопровождает далекая канонада. Изнасилование только слышно: где-то вдали кричит девочка. Убийство черепашки вообще незаметно – ну, бросил что-то такое в угол в пьяном угаре. Ампутация ноги ржавой пилой даже не начинается. Более того: Коппола эту сцену, по природе своей кульминационную, превращает в шутку. Обрывает на вопросе «Где у нас тут медицинский справочник?».

Сюжет «Искушения» Коппола берет не эффектами, а тонкостью выделки, проработкой деталей. В лаконичном и скупом решении ленты у нее прекрасный союзник – оператор Филипп ле Сур. Он строит фильм на чередовании райских пейзажей, садов с розами, залитых солнцем, – и темных комнат, по которым порхают ночнушки и свечки. Да еще изящно так «состаривает» изображение, стилизует его под старые добрые 35 миллиметров. Все это придает бойкому и броскому действию фильма монотонность и медитативность. Которые оказываются в сто раз сильнее сюжета. Подчиняют его себе и преобразуют.

Коппола делает ставку на больших актеров – и попадает в точку. Николь Кидман, Эль Фаннинг и Кирстен Данст носом чуют, что от них требуется: яркие, пестрые актрисы играют по-чеховски: приглушенно. Как будто в финальный монтаж попали не дубли, а перерывы между ними. Застольные беседы, чтение вслух, работа в саду, музицирование. От Кидман любой зритель ждет хищности, вот сейчас она платье в клочья порвет и пустится во все тяжкие – а она камин топит и чайник ставит на огонь. Кирстен Данст для Копполы – что Бурляев для Тарковского, родной ребенок, пусть и изрядно подросший. От нее, кажется, стоит ждать нервозности, истерик, но и они буквально убраны в тень. В сцене, где её героиня закатывает скандал, мы Данст попросту не видим, она стоит где-то в тени. Там, где она врубает лютую страсть и отдается солдафону – склейка, сцена очередного чаепития в гостиной. Эль Фаннинг, сменившая Скарлетт Йоханссон на посту самой сексапильной актрисы планеты, в «Искушении» знай себе теребит кружева да улыбается.

Единственный, кому здесь дают разгуляться – Колин Фаррелл в роли того самого капрала. Иствуд все-таки мачо, настоящий ковбой. Фаррелл же – красавец-неудачник. Патентованный лузер. Что позволяет ему на экране преображаться в пьяное чудище, вонючее и крикливое. И хоть на пять минут придать мягкому, тягучему видеоарту Копполы какой-никакой драйв – пусть даже мерзкий и истеричный.

Коппола же своим режиссерским лаконизмом простецкий триллер превращает в большое искусство. В «Искушении» можно увидеть гендерное противостояние: истеричный тряпка-мужик с вечной эрекцией – против достойных леди. А можно и нечто вроде сокуровского «Скорбного бесчувствия» (местами прямо очень похоже) – ленту про жизнь на краю войны, которую никто не замечает, а она влияет на жизни всех и каждого. Кто-то маркирует фильм как эффектную костюмную драму — этакую «Джейн Эйр» с элементами каннибализма. А кто-то, наконец, разглядит тут просто красивые картинки: пейзажи, интерьеры, портреты. И все будут правы.

Про начало «бабьего века» в кино говорят давно. И спорят тоже. Одни констатируют: год от года женщины в режиссерском кресле занимают все более значимое место в фестивальных лайн-апах. Андреа Арнольд, Алисия Рорвахер, Рената Литвинова, Оксана Бычкова, Наталья Мещанинова... Другие приводят весомые аргументы. Исключение, говорят, подтверждает правило. А женщина не может два года тянуть лямку сценария, съемок и постпродакшена. И вообще не умеет свести столько разных линий воедино и не способна быть диктатором и всех вот так держать. «Искушение» к этим спорам ничего не добавляет и, наверняка, их не прекратит их. Этот фильм важен не для спорщиков, а для девиц, которые только начинают работать. До сих пор под «женским кино» подразумевался «женский взгляд». Какой-то очень своеобразный. Сломанный, гротескный, инфантильный. Коппола планку подняла настолько высоко, насколько это возможно. Теперь придется снимать не «своё» кино, а талантливое, изобретательное и неординарное. Это куда труднее.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»