В кинотеатрах «Путешествие времени»: Портрет Вселенной

30 марта 2017, 17:02

Версия для печати

Tweet

На экраны вышло «Путешествие времени», новый фильм главного гения американского кино Теренса Малика. Документальный портрет вселенной и одновременно видеоэссе о мире, в котором мы живем.

Если есть какой-то общепризнанный гений мирового кино, живущий в наши дни — то это только он, Теренс Малик. Конкурентов у него не существует. За тридцать лет творческой жизни — с семидесятых по девяностые – он снял всего три фильма. Но каждый из них вошел в историю кино: «Пустоши», «Дни жатвы», «Тонкая красная линия». В новом веке несколько ускорился — сделал четыре картины — но статуса самого кропотливо работающего автора не потерял. В общем, Малик — он, как Герман или Тарковский, только понятный куда более широкому кругу зрителей. Без преувеличения – каждому.

Теперь Малик обратился к документалистике, пусть и весьма условной. «Путешествие» – эксперимент Малика в жанре научно-популярного кино. Рассказ о рождении, жизни и смерти вселенной. Вернее, фантазия на тему того, как наша планета зародилась, и как ей предстоит погибнуть. Между этими двумя точками – эффектные виды дикой природы. В соответствии с законами поэтического кино разбитые на три части: огонь (течет лава, застывает вулканический пепел), вода (в глубине океана носятся рыбешки, акулы, пираньи), воздух (колышутся сосны, шуршит песок, по нему бегают слоны, жирафы).

 В мировой прокат фильм вышел в двух версиях – сорокаминутной для Imax и полуторачасовой кинотеатральной. В первой закадровый текст читал Брэд Питт, во второй – Кейт Бланшетт, актеры исполинского масштаба, один голос которых вполне может любой текст превратить в поэму. А Малик сопровождает свои визуальные фантазии натуральными стихами в прозе — обрывочными, сложными, наполненными образами. В России лента вышла только в полном метре — что уже глупость: Малик «Путешествие» снимал именно для широкого экрана и объемной картинки, 35-миллиметровая версия существует исключительно как дополнение к ней, director's cut. И вот отечественному зрителю предлагают только её. Притом, что и голоса Кейт Бланшетт в отечественных кинотеатрах не услышать – фильм переозвучил Константин Хабенский, обладатель тоже, конечно, узнаваемого и характерного тембра, но задачу он реализовал скорее технически: просто зачитал подстрочник маликовской поэзии.

Впрочем, ни от переозвучки, ни от «плоской» версии «Путешествие» ничего особенно не теряет. Фильм все равно исключительно важный. Запирать его в формат научпопа — преступление. Только по форме это познавательное кино о природе: за соответствие стандартам жанра отвечает оператор Пол Аткинс, постоянный автор БиБиСишных телефильмов про науку. Его эффектные виды пустынь, морских глубин и жерл вулканов — ровно половина визуального ряда фильма. Вторую часть составляют сырые, зернистые хроникальные кадры, снятые «из-под полы» в разных частях света. В перенаселенных Индии и Китае, супертехнологичной Японии, на патриархальном параджановском западе Украины, среди карпатских гуцулов. Малик нарочно выбирает не кадры мирской суеты (хотя, на первый взгляд, их так удобно было бы противопоставить благородному спокойствию природы), а сцены религиозных обрядов и священнодействий. Эффект возникает непредсказуемый и удивительный. Человеческие молитвы — и те на фоне первозданной природы кажутся мелкими дрязгами и пустой болтовней. Пестрые, яркие сцены в буддистских храмах, шествия по улицам со статуями Шивы и Ганеши, пляски ряженых на снежных улицах ничуть не романтизируются и не живописуются. Сняты грязно, со «сбитым прицелом», как туристический found-footage. Тем более ничуть не удивляет зрителя момент, когда Малик, воображая гибель Земли, склеивает кадры падения метеорита и беспорядки на Ближнем Востоке: с выстрелами, грубостью солдат, разгоном толп. Он, с одной стороны, уравнивает молитву и бунт, с другой – осуществляет важную вещь: отвлеченное, поэтическое кино про судьбы человечества делает предельно конкретным и приземленным. Это не про вечность, а про сегодняшний день. Про Сирию, Ливию, Восток Украины, про митинги и ксенофобию, про брекзит и Трампа. Говорить о сегодняшнем дне с высоты птичьего полета, с позиции божества — рискованная позиция. Но Малик ее держит уверенно, и ему веришь на сто процентов.

Завершает «Путешествие» своеобразный фильм в фильме. Об охотниках, которые живут среди дикой природы, ползают по скалам и джунглям с остро заточенными палками. Воруют яйца страусов, метают первобытные копья в тигров и пантер. Малик мог бы показать их лицом человечества, бандой злодеев, уничтожающих дикую природу. И тогда «Путешествие» действительно было бы нарядным «экологическим кино», вроде «Птиц» Перрена-Клузо, которых теперь крутят в суши-барах и стоматологических клиниках для успокоения. Но у Малика эти же охотники сидят у костра, смеются, творят (рисуют синей грязью на камнях, оставляют отпечатки своих рук), наконец, любят и рожают детей. Человечество такое, какое оно есть. Да, оно противостоит враждебной к людям дикой природе — американская культура, в отличие от европейской, это противостояние всегда осознавала и воспевала (у нас красота Шишкина и Саврасова, у них — суровый ужас Чёрча). Люди никогда не изменятся. Они всегда будут жить в мире, но не с миром. Войнам не будет конца — да, но это только половина правды. А вторая ее часть заключается в том, но не будет конца также и любви, и творчеству. Всему тому, что умеют только двуногие прямоходячие. Тигры и акулы, какими бы прекрасными они ни были, фильмов не снимают.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»