От модерна до "диснейленда" - один шаг

05 апреля 2017, 14:29

Версия для печати

Tweet

В Петропавловской крепости не проходит, а, увы, простаивает уникальная выставка "Петербургский модерн". Залы одноэтажного Инженерного дома своей гулкой пустотой напоминают залы провинциального Союза художников. "Фонтанка" разбиралась, кто виноват в бесславной участи грандиозной выставки, которая готовилась четверть века.

Обычно такого масштаба музейные проекты — тонкие, яркие, продуманные, долгосрочные (выставка будет открыта до 31 декабря 2019 года) — сопровождаются лекциями, семинарами, круглыми столами и прочими просветительскими мероприятиями, на которые у публики нынче — большой спрос. На экспозиции «Петербургский модерн» редкие зрители удивляются темноте в залах и думают, что мигающий свет в темных углах – от бедности. Даже сдачи при покупке билета — нет. Совершенный «локаут». Почему?

Подхожу к сотрудницам в зале, интересуюсь, почему нет хотя бы экскурсий. Они признаются, что запрос на экскурсии и лекции по модерну есть. Но вот экскурсий с ресепшна – обычного места сбора групп – нет, а чтобы узнать что-то о выставке от профессионалов, записываться нужно заранее. Речь, напомним, идет о крупнейшем музее культурной столицы, находящемся в центре города.

Что происходит с выставкой сейчас и как она могла бы существовать, мы спросили у ее куратора Марии Макогоновой, уволенной из музея вскоре после открытия экспозиции. «За жизнь выставки, конечно, отвечает куратор, – говорит Мария. – Мало ее открыть, нужно развивать экспозицию, привлекать к ней внимание. У «Петербургского модерна» было два куратора (Мария Макогонова и Юлия Демиденко. – Прим.ред.), и оба из музея ушли не по своей инициативе. Я не хочу обсуждать внутреннюю ситуацию в музее, просто надеюсь, что мои коллеги, оставшиеся на месте, смогут организовать работу. Мне жаль, что выставка получилась такой «брошенной». Ее ведь готовили 25 лет. У Музея истории Петербурга – прекрасная коллекция предметов эпохи модерна, причем, именно повседневных, обиходных. Показана только ее часть, а ведь некоторые – например, люстру с кошками – мы приобретали именно с расчетом на эту выставку, и у меня были планы по ее расширению и развитию. Например, в этом же здании есть помещение, где мы планировали показать спальню эпохи модерна. Но, видимо, это случится еще лет через сто… Должен был идти специальный цикл занятий для тех, кто интересуется отдельными темами – фарфором, архитектурой, декоративно-прикладным искусством, для студентов профильных специальностей. Лекции предполагалось проводить прямо в залах, приглашать для этого специалистов по архитектуре и декоративно-прикладному искусству».

"Люстра с кошками"

Фото: Анастасия Семенович

Ситуацию в Музее истории Петербурга прокомментировал историк Лев Лурье: «С этим музеем я знаком очень хорошо, работал там 15 лет, – рассказывает Лурье. – Когда я пришел, директором была Людмила Белова. Она была типично советским руководителем, но для музея то было золотое время. Он присоединял все новые филиалы, расширялась коллекция. Например, в музей обязательно прибывали образцы продукции, которую выпускали ленинградские предприятия. Условно говоря, за счет фондов сейчас можно открыть не один, а десять музеев советских игровых автоматов. А за счет того, что в 70-е и 80-е годы проходила капитальная реконструкция исторических зданий, в музей приносили предметы старины, которые долго были в обиходе – во многом именно так и сформировалась нынешняя уникальная коллекция модерна. Люди приносили графику, мебель, фарфор. А ведь мода на модерн появилась еще в советское время. И сейчас, я думаю, лучше кураторов выставки – Марии Макагоновой и Юлии Демиденко – в модерне в нашем городе не разбирается никто. Другое дело, что в музее назрел конфликт. С одной его стороны – некое петербургское высокомерие кураторов, понимающих в науке и своем деле гораздо больше начальства. С другой – собственно начальства, которое намерено превратить Петропавловку в некий «Диснейленд». Уже сейчас там открыта какая-то выставка итальянских пыток или вроде того, вовсю торгуют майками с Путиным и прочей атрибутикой. С таким подходом настроенные на исследования научные сотрудники музею просто не нужны. И ведь это – лицо города: каждый турист, приезжающий в Петербург, проходит через Петропавловку! Вы не подумайте, я не против современного облика музея как места, где можно проводить досуг – как в Новой Голландии, например. Но ведь это нужно делать с умом. По сути, в Петербурге сейчас нет краеведческого музея, единой экспозиции, рассказывающей историю города. Есть какие-то отдельные фрагменты. Мы лишены того, что есть даже во многих провинциальных городках».

При таком раскладе ситуация в Музее истории города вряд ли в ближайшее время изменится к лучшему, и, возможно, выставка «Петербургский модерн» окажется последней экспозицией европейского уровня, поэтому не стоит упускать возможности ее посетить. А до этого полезно узнать о модерне следующее. Эпоха модерна оказалась скоротечна: всего каких-нибудь полтора десятилетия начала XX века. Традиционно исследователи винят в этом Первую мировую войну, после которой мир уже не мог вернуться к безмятежному эстетству. Но нельзя не заметить, что имперский Петербург отказался от глобальных решений в стиле модерн еще до войны, примерно в начале десятых годов. То ли это было инстинктивное градостроительное «закручивание гаек», то ли модерн показался слишком дорог и экзотичен, но Петербург быстро вернулся к беспроигрышному для себя неоклассицизму. На выставке есть кажущийся фантастическим нереализованный проект здания Сытного рынка Мариана Перетятковича и Мариана Лялевича. Плавные изгибы, асимметрия, отсутствие ордера. Для архитектора задача встроить подобную архитектурную аномалию в строгий регулярный город – сама по себе вызов. Но не стоит забывать, что этот и подобные ему чудо-проекты были созданы в Российской империи, где и сто лет назад не приветствовались изощренные эксперименты на государственном уровне, это не говоря уже о коррупции и прочих излишествах в эшелоне властей предержащих.

Образцы кузнецовского фарфора

Фото: Анастасия Семенович

Так или иначе, модерн стал стилем частных домов (от проекта загородного дома Леонида Андреева работы Андрея Оля сложно отойти) и интерьеров и достоянием крепкого среднего класса, его, что характерно, повседневности. Так что, глядя на томные платья, кузнецовский фарфор, напоминающий датский и Гусевский хрусталь, будто сработанный Рене Лаликом, легко перемещаешь в своем воображении эти предметы в свои многоквартирные дома, и квартиры на глазах превращаются в совершенно эксклюзивные и стильные райские уголки. Так что выставка «Петербургский модерн» – это еще и про невоплощенные красоты нашего города, потенциальные, но не реализованные места силы и про геотеги, которые никогда не появятся. С другой стороны, молодежи, которая сегодня всё чаще отдает предпочтение не поточному, а авторскому, кривоватому, зато уютному дизайну, будет понятен архитектор, живший сто лет назад, который забавы ради занимается дизайн-проектом дома своего друга, хотя само понятие дизайн тогда еще не придумали.

Фото: Анастасия Семенович

Далее о выставке – её уволенный куратор Мария Макогонова: «Именно в эпоху модерна, по сути, появилась современная концепция освещения. Ведь раньше свет мог быть направлен только вверх. А теперь, с освоением электричества – и вниз, и в стороны. По сути, идея комфортного освещения, которое сегодня применяется в каждой квартире, появилась именно тогда. И эта самая люстра с кошками – яркий образец югендстиля (немецкого модерна) – создана для равномерного освещения помещения. Правда, у нас есть предположение, что её немного «укоротили». Реставраторы считают, что изначально она была более вертикальной – присмотритесь, в сравнении с люстрой с бисером, которая тоже есть на выставке, это заметно. Вообще именно эпоха модерна – время расцвета образа кошки в искусстве, а не наше с вами время. Тогда кошки рекламировали и ваксу для сапог, и какие-нибудь пилюли, и все, что угодно. Ведь это тоже черта времени – раньше в искусстве было можно изображать лошадей и собак – животных, живущих в сельской местности. Но с появлением городской буржуазии образ домашнего животного, кошки, становится актуален. Обратите внимание на печную керамику – на выставке представлены великолепные образцы. Тогда было два финских производителя и несколько отечественных, которые работали в едином стиле – северный модерн. Мало кто знает, например, что так называемая империя Кузнецова выпускала не только фарфор, но и изразцы. Что характерно, именно модерн поставил вопрос об авторских правах. Потому что активно издавались художественные журналы, какие-то удачные новые фасоны, рисунки и формы могли увидеть и моментально скопировать на другом конце Европы, хотя интернета тогда не было. А заводы Кузнецова ничего не крали, они покупали деколи (переводные изображения. – Прим.ред.) у немецких производителей и официально их использовали. В фарфоре стоит выделить работы Арнольда Крога – художника датской королевской фарфоровой мануфактуры. Это очень яркая личность, он привел за собой и других мастеров, которые, по сути, сделали Royal Copenhagen тем, чем он является и сегодня, потому что других фигур такого масштаба там с тех пор не появлялось. Будучи автором и форм, и росписей, он создал новый стиль. Тогда датскому фарфору подражали все».

Фарфоровая ваза Royal Copenhagen, форма и роспись Арнольда Крога

Фото: Анастасия Семенович

Идея чередовать «светлые» и «темные» залы, по мнению куратора, реализована не без провинциальности, но нужный эффект достигнут. Особенно это чувствуется в зале с предметами освещения – текучее стекло, непредсказуемое преломление цвета и света, та самая люстра с кошками. На выставке много нежных предметов – одежда, акварели, рисунки – которые не вынесли бы долгого экспонирования при ярком свете. Они сами по себе как нельзя лучше подчеркивают мимолетность, хрупкость такого явления, как стиль модерн, и, тем не менее, его влияние на искусство Петербурга не прекращается уже больше века. «Модерн красив, он нравится всем, – продолжает Макогонова. – Допустим, модернизм с его функциональностью или классицизм – это на любителя. А модерн с идеей комфорта и красивой жизни всегда очень привлекателен». С этим не поспоришь – все добравшиеся до выставки вопреки безразличной маркетинговой тишине без устали комментируют «сладкую жизнь» начала прошлого века, еще не омраченную мировыми войнами.

Анастасия Семенович, специально для «Фонтанки.ру»