Сенсация: в Эрмитаже обнаружились два неведомых миру рисунка Кранаха

08 июня 2016, 02:25

Версия для печати

Tweet

В залах третьего этажа Зимнего дворца — там, где раньше располагалась коллекция импрессионистов, – открылась выставка «Кранахи. Между Ренессансом и маньеризмом». Ее сенсацией стали два рисунка Лукаса Кранаха Старшего, много лет хранившиеся в коллекции Эрмитажа, но лишь теперь атрибутированные как произведения великого мастера и впервые представленные публике и исследователям.

Выставка знаменитого немецкого художника Лукаса Кранаха Старшего (которого, наряду с Альбрехтом Дюрером, называют титаном немецкого Возрождения), а также его сына Лукаса Кранаха Младшего, прибыла в наш город из Москвы, где только что с большим успехом прошла в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. В Петербурге она будет открыта до 11 сентября.

В экспозицию, которая с 8 июня доступна посетителям в Надворной галерее Зимнего дворца, входит 80 работ. Это живопись и графика из собрания Эрмитажа, Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, а также из музеев Мадрида, Берлина, Парижа, Нижнего Новгорода и частных коллекций. В это число входят работы и Лукаса Кранаха Старшего, и Лукаса Кранаха Младшего, и их мастерской.

«Такой выставки Кранахов не было у нас никогда, смело можно сказать», – заверила корреспондента «Фонтанки» куратор выставки — старший научный сотрудник Отдела западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа Мария Гарлова.

Особое внимание она советует обратить на атрибуции картин.

«Посмотрите на этикетки, – предлагает она, – чего тут только нет: «Кранах Старший», «Кранах Старший и мастерская», «Школа Кранаха Старшего», «В манере Кранаха Старшего», то же самое с Кранахом Младшим».

И объясняет, почему в этом случае будет интересно следить за различиями в манере написания: «Кранах ведь как работал: у него в мастерской были разделены обязанности. Он выдавал клише, кто-то писал лицо, кто-то – руки, кто-то – одежду, кто-то – фон. Как на фабрике. И это всё в конце концов снабжалось знаком Кранаха — дракончиком: до 1537 года дракончиком с поднятыми крыльями, после 1537-го, когда умер его старший сын Ханс, — с опущенными крыльями. И с рубиновым кольцом во рту. Это был его дворянский герб, который ему даровал Фридрих Мудрый (придворным художником которого он был. — Прим. ред.). Кранах Старший использовал его как подпись, а потом – как товарный знак своей мастерской».

Фото: Сергей Николаев

Среди знаковых работ, представленных на выставке, – «Венера и Амур» из собрания Эрмитажа, «Адам и Ева. Грехопадение» и «Мадонна в винограднике» из собрания ГМИИ, «Святой Иероним в пустыне» из Картинной галереи Берлина, «Мадонна и младенец с гроздью винограда» из собрания Тиссен-Борнемиса (Мадрид).

Большая часть выставки — два последних зала — это графика. И именно с ней связаны основные открытия этой выставки. Дело в том, что непосредственно в процессе подготовки экспозиции, уже когда велась работа над каталогом, хранитель западноевропейских рисунков в собрании Эрмитажа Алексей Ларионов смог доказать, что два анонимных рисунка, много лет находившихся в коллекции музея были созданы рукой Лукаса Кранаха Старшего.

«Работа по определению авторства рисунков растягивается на десятилетия и века, – рассказал он корреспонденту «Фонтанки». – Несколько лет назад, занимаясь, в основном, нидерландскими рисунками, я обратил внимание на три рисунка (два из них вы теперь видите на этой выставке), явно немецких, XVI века, и связанных с искусством Кранаха. И когда речь зашла о подготовке выставки, появился повод заняться ими более предметно. Тем более что за последние годы появились для этого возможности: вышел блестящий научный каталог всех рисунков Кранаха в Германии, где были выработаны очень строгие критерии, как можно отделять работы Кранаха от его подражателей. И опираясь на опыт немецких коллег, удалось установить, что у нас в Эрмитаже есть два безусловно оригинальных собственноручных рисунка Кранаха Старшего. Что замечательно, потому что прежде у нас не было рисунков Кранаха в коллекции».

Речь идет о работах, которые можно увидеть в последнем зале экспозиции, у окна, – «Распятие с предстоящими Богоматерью и святым Иоанном Евангелистом» 1509-1512 года и «Мистическое обручение святой Екатерины Александрийской» 1517-1520 года.

Фото: Сергей Николаев

«Это, можно сказать, мировая премьера, эти рисунки раньше никогда не показывались публике, их никто не знает, не знают даже специалисты по Кранаху — для них это будет сюрпризом, когда они увидят их в каталоге или здесь на выставке», – говорит Алексей Ларионов.

Исследователь признается, что графический почерк Кранаха узнаваем для него так же, как почерк знакомого человека в письме.

«Поскольку Кранах почти никогда не исполнял рисунки как законченные работы, предназначенные для заказчиков, для продажи, а рисовал для себя, в качестве подготовительных рисунков для своих картин или реже — гравюр, то он рисовал в свободной очень беглой раскованной манере, и навыки руки, так как рисовал он не задумываясь, очень узнаваемы, – объясняет Ларионов. – Но при этом он был гений, конечно, делал это блестяще, и эти рисунки узнаются еще по очень высокому художественному качеству. Конечно, в манере Кранаха рисовали, ему подражали и другие, но рисунки Кранаха узнаются по абсолютной точности, когда каждый штрих попадает в цель».

Также искусствовед уверен, что рисунок, как искусство менее формальное, чем живопись, гораздо ярче отражает склад натуры и несет в себе отпечаток личности. И в этом смысле в отношении характера художника можно сделать некоторые выводы.

«Я не графолог и не психолог, чтобы это определять, но я думаю, что он был человек очень яркого, даже взрывного темперамента, – осмеливается предположить Ларионов. – В его рисунках есть спонтанность, которая, наверное, как-то отражает спонтанность его натуры. Хотя свидетельств о нем осталось очень мало».

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»