Алексей Мирошниченко: «Ромео и Джульетта» - сегодняшняя история

12 апреля 2016, 02:57

Версия для печати

Tweet

18 и 19 апреля, в рамках XV юбилейного сезона крупнейшего в России фестиваля балета DANCE OPEN, состоится петербургская премьера постановки «Ромео и Джульетта» в хореографии Кеннета Макмиллана. Алексей Мирошниченко, художественный руководитель балетной труппы Пермского академического театра оперы и балета имени П.И. Чайковского, первый (и пока единственный), кто решился перенести постановку на российскую сцену.

- Алексей, вы из семьи врачей, но выбрали балет… Почему так случилось? Кто-то из близких повлиял на вас?

- Вы правы, хотя мои родители – не врачи, практически все остальные члены моей большой семьи – да. И по идее я тоже должен был стать врачом. На самом деле, история непростая. Моя сестра, которая старше меня на 4 года, родилась с патологией, и довольно серьезной, многие врачи прочили ей операции, после которых сестра осталась бы инвалидом. Однако друг семьи, тоже врач, уверил, что операции не нужны, помогут танцы и лечебная вода. Забегая вперед, скажу, что она стала шестикратной чемпионкой Петербурга по латиноамериканским бальным танцам, а сейчас преподает в Германии, живет с мужем и дочкой в Гамбурге. Так что, как видите, танцы вылечили ее.

С детства видел, как она постоянно танцует, разучивает что-то, репетирует… А поскольку сестра – старшая, то хотел брать с нее пример и постоянно говорил родителям, что тоже хочу танцевать.

Фото: Оля Рунёва

- Какие качества характера балет формирует в первую очередь?

- В балете вырабатывается стальная сила воли. Например, в 1985 году в Вагановку нас поступило 25 человек. А закончили – четверо! Кто-то просто физически не мог выдержать эту систему – с 9 утра стартовали занятия, заканчивались они в 17.30, потом с 18 часов начиналась практика в театре (в спектаклях, где заняты дети, например, «Спящая красавица», «Аида», «Баядерка»). И вот только к 12 ночи приезжал домой, а утром – снова в училище... Никогда не забуду 87-й год: были аномальные морозы и во всех школах отменили занятия, кроме, конечно, Вагановского училища. На улице – 40, а мы в форменных маечках делаем упражнения у станка перед огромным окном. Ветер задувает, холод страшный, ноги в воде, поскольку тогда не было линолеума, и пол поливали водой из лейки. Конечно, балет закаляет характер.

Кроме того, у балетных очень развито чувство времени, некие внутренние часы: с самого детства тебе никуда нельзя опаздывать – ни на занятия, ни на репетицию, ни на спектакль. Конкуренция очень серьезная, если что сделаешь не так, всё – на твое место претендуют еще 15 человек.

Фото: Алексей Гущин

- Близится фестиваль DANCE OPEN, где зрители смогут увидеть постановку «Ромео и Джульетта» в хореографии Кеннета Макмиллана, но воспроизведенную в России именно под вашим руководством. Если я не ошибаюсь, это не первый опыт сотрудничества для вас с командой DANCE OPEN – вы вместе гастролировали в Бахрейн и по Балканским странам?

- Да, верно, мы с Катей (Екатерина Галанова, создатель и руководитель фестиваля DANCE OPEN, – Прим.ред.) давно мечтали о полноценном сотрудничестве на фестивале, но по различным причинам не получалось воплотить замыслы в жизнь. Я отправлял солистов на фестиваль, участвовал в выездных событиях DANCE OPEN, в том числе как раз в Бахрейне. Но вот с Петербургом не складывалось до этого года.

Примечательно, что в первое же масштабное участие в фестивале, вместе со всей труппой театра, мы представляем такой уникальный спектакль. До нашей постановки в Пермском театре «Ромео и Джульетта» Макмиллана никогда не была показана в России, более того, этот спектакль не идет почти нигде в мире.

- Создало ли это обстоятельство резонанс в мире вокруг пермской труппы?

- Разумеется. Сейчас наш театр вообще очень резонансный. Пермская труппа – одна из сильнейших не только в России, но и в мире. Люди специально прилетают в Пермь на спектакли – как россияне, так и иностранцы.

Перед тем как добавить в репертуар тот или иной спектакль, мы всегда думаем, что именно обогатит не только наш театр, но и афишу страны в целом. Мы давно отказались от так называемого провинциального мышления, которое выражается в двух крайностях: «Давайте сделаем как в Москве и Петербурге» – или, напротив, «Нам это надо, но это есть в Москве, значит, мы не будем ставить».

- В программе 15-го юбилейного сезона DANCE OPEN балет «Ромео и Джульетта» будет показан дважды – 18 и 19 апреля. Это одно из ключевых событий программы. Балет поставлен в сотрудничестве с Фондом Кеннета Макмиллана в соответствии со стандартами стиля и техники хореографа. И вы были первым в России, кто решился на этот шаг. Расскажите, как проходила работа над спектаклем.

- Процесс был длительным, очень основательным. Из фонда Макмиллана приехали леди Макмиллан и потрясающие репетиторы, посмотрели нашу труппу и остались ею совершенно очарованы. Леди Макмиллан увидела наше отношение к балету, к хореографии, убедилась в серьезности намерений и даже сделала некоторые поблажки: например, мы подписали контракт на 5 лет, а не на три стандартных года. Она была действительно заинтересована в сотрудничестве, потому что увидела то, чего и хотел добиться Кеннет Макмиллан – чтобы на этом спектакле росли поколения. Когда мы возили «Ромео и Джульетту» на гастроли в Дублин, она приезжала на спектакль, причем, не с целью проинспектировать, а чтобы насладиться нашей работой.

А какие роскошные у нас костюмы! После премьеры спектакля в Перми зрители написали петицию с просьбой сделать выставку костюмов. Мы пошли навстречу и сделали экспозицию в художественной галерее – «Премьера после премьеры».

Сцена из балета "Ромео и Джульетта"

Фото: предоставлено организаторами фестиваля Dance Open

- Костюмы были созданы именно для вашей постановки?

- Да, хореография у нас – Макмиллана, а все оформление – эксклюзив. Костюмы из парчи, бархата и атласа были сшиты вручную, с учетом всех культурных и исторических канонов шекспировской эпохи. Мы пригласили петербургского художника Татьяну Ногинову, которая адаптировала наряды для танца, сделав их максимально удобными.

- «Ромео и Джульетту» ваша труппа представит вместе с коллегами из Ковент Гарден – Сарой Лэмб, Мэтью Голдингом и Гэри Эвисом. Как вы думаете, легко ли вам будет работать вместе?

- Я жду встречи и совершенно не волнуюсь, ведь мы говорим на одном хореографическом языке: и Пермский балет, и Королевский балет Ковент Гарден – это классическая школа, а кроме того, у нас хореография Макмиллана, знакомая им.

- Как на ваш взгляд, помогает ли театр человеку возвратиться к простым истинам сегодня?

- И театр, и искусство в целом не просто помогает, оно призвано нести людям истины о любви, о доверии. Я бы сформулировал так: искусство нужно нам для того, чтобы в нашем физическом, плотском состоянии лучше понимать «невидимые» вещи. В каждом из нас – целая жизнь, космос, в котором лишь одной мыслью можно перенестись в другие миры, в прошлое, в мечты о будущем… Именно искусство помогает нам ощущать эти чувственные вещи, оно является неким проводником между духом и телом.

- В этом году Вы вошли в состав Жюри международной балетной Премии DANCE OPEN. Не превращают ли премии и конкурсы балет в состязательный марафон?

- Премия DANCE OPEN – в этом отношении особенное событие, которое отличается от конкурсов в традиционном, стереотипном смысле. Это, прежде всего фестиваль, где нет строгой конкурсной программы, жюри не оценивает каждого по определенным критериям, не отсеивает участников. Жюри называет имена артистов, кто в этом году смог добиться наиболее значимых результатов.

А если говорить о конкурсах в целом, то, безусловно, они могут дать развитие. Но ни один артист в своем профессиональном росте не ориентируется на награды и звания, он движется сам по себе, как сознательно, так и интуитивно выбирая лучший путь. Конкурсы часто являются стартовой площадкой для молодых и еще неизвестных танцовщиков, ведь в жюри приглашаются хореографы и художественные руководители театров, которые, оценив талант артиста, могут пригласить его в труппу.

Фото: Алексей Гущин

Уже признанным артистам, лауреатам той или иной премии, конкурсы тоже помогают развиваться: танцовщик вместе с наградой получает определенный статус, который нужно поддерживать.

- Что бы вы хотели обсудить с коллегами на круглом столе DANCE OPEN, который пройдет 25 апреля? О чем важно не умалчивать?

- Одна из основных проблем в нашей стране – своеобразная глобализация: столичные театры притягивают молодых талантливых людей за счет более серьезного государственного финансирования, лучших условий труда… В нашей стране все еще очень большая разница между столицей и провинцией – пожалуй, нигде в мире это не ощущается также явно. Региональные театры сейчас ощущают очень серьезный отток кадров: артисты, особенно молодые, стремятся в столицу, причем, чаще всего не по творческим соображениям, а по финансовым.

Эту проблему мы можем обсудить с коллегами на круглом столе, обменяться мнениями и ее видением, но решаться она может только на государственном уровне.

- Какие у вас ожидания от участия в фестивале?

- DANCE OPEN, без всяких реверансов, – фестиваль с высочайшей репутацией и, на мой взгляд, номер один в нашей стране. У него международный спектр. Даже на примере нашего спектакля, в котором помимо пермских артистов участвуют солисты Ковент Гарден, видна концепция интеграции и обмена опытом между труппами и театрами мира. Участие в DANCE OPEN для меня – большая честь.

- Как вам кажется, могла бы случиться история Ромео и Джульетты сегодня? Или герои «виртуальной паутины» забыли бы друг друга, не успев поднять пузырек с ядом?

- Могла, абсолютно точно. Я – романтик… Человек ищет истинную любовь, жаждет ее. Посмотрите, какие страсти творятся, куда ни глянь. Это не просто могло бы быть, это и есть вокруг нас. И никакие социальные сети, которые отвлекают нас от реального общения, все равно не смогут сделать из людей роботов, забывших о настоящих чувствах.

Интервью: Жанна Поллер, специально для "Фонтанки.ру"