«Джой»: Из кухонного рабства — на «Оскар»

20 января 2016, 17:32
Версия для печати Версия для печати

В четверг в прокат выходит «Джой» – снятая Дэвидом О. Расселлом биография Джой Мангано, изобретателя самовыжимающейся швабры. Когда фильм еще создавался, только ленивый не потешался — что, Джобсов с Цукербергами мало? Нужно еще житие домохозяйки? Так, глядишь, до триллера о трудной жизни изобретателя сушилки для посуды доберутся. Но нет. Анекдотично сюжет звучит только в таком кратком пересказе.

Что «Джой» – произведение вполне себе незаурядное, становится ясно еще до начала титров. Дэвид О. Расселл сразу идет по козырям — фильм открывается долгой сценой из черно-белой мыльной оперы, вычурной и водевильной. Повествование ведется не от лица великого изобретателя (феминистки, кажется, требуют суффикса — изобретателки? изобретательницы?) – историю Джой рассказывает ее любящая бабушка.

Джой Мангано живет вместе с мамашей – поклонницей сериалов (отсюда и подробная увертюра вначале), детишками, бывшим мужем, который мечтает стать певцом и у которого в очередной раз не задалась личная жизнь в крохотном домишке. Жизнь тяжела — то труба протечет, то телик барахлит, то яичница подгорит — так что ее неплохо было бы упростить. Чем Джой и занимается — благо, с детства она увлечена конструированием всяческих сложных механизмов. Начать решает со швабры, такой нелепой и неудобной. А ведь можно ее сконструировать так, чтобы сама отжималась и чтобы без вонючих тряпок, а с аккуратненькими такими веревочками на конце.

.Рассказывая незамысловатую историю, Расселл врубает на максимум всю доступную киномашинерию, чтобы превратитить ее в увлекательное шоу. Действие несется галопом, с какой-то запредельной для байопика скоростью; флэшбеки выпрыгивают из самых неожиданных углов; камера Лайнуса Сандгрена бегает по крохотному домишке, где живет друг у друга на голове семейство героини (и отлично создает эффект вавилонского столпотворения на тридцати трех квадратных метрах). Это не говоря уже о бесспорно удачных бенефисах Дженнифер Лоуренс, которой досталась главная роль, а теперь и номинация на «Оскар», и Роберта де Ниро, который играет отца героини. Причем Лоуренс местами удается даже переиграть де Ниро. Кто бы мог подумать, что из обаятельной девчушки вырастет настоящая звезда, а вот случилось. Впрочем, и тут надо отдать должное режиссеру, который не жалеет для актрисы крупных планов, постоянно напоминая, что это – ее, Джой, подлинная драма и ее, Джой, заслуженный триумф.

Но главное, что тут есть — среди прочих ценностей — ирония. Расселл вводит в сюжет эпизоды из любимых мамой главной героини мыльных опер, именно чтобы противопоставить их истеричному, с сумасшедшинкой действию фильма. Даже приемы и трюки — как то: дикий ритм или полуобморочное состояние безумной домохозяйки, которое играет Лоуренс — срабатывают на отстранение и спокойные ухмылки по отношению к рассказываемой истории. Но добивается он куда большего. Не ироничного повествования, нет. Он меняет саму суть жанра кинобиографии.

Нет неподходящих для кино сюжетов. При должном мастерстве и умении выстраивать шоу, можно что угодно превратить в блокбастер. Обо всем этом говорится обычно в связи с «Социальной сетью» или недавним «Джобсом». Но вот «Джой» это утверждение доказывает красноречивее всего. Биография Мангано — едва ли не первый бесспорно удавшийся феминистский фильм: всеми этими плясками, визионерскими трюками и бенефисами Расселл добился главного — психотерапевтического эффекта. Каждый, кто эту картину посмотрит, уверует в собственную небезнадежность. Обычно сухим, повествовательным языком рассказывается success story: если долго мучится, изобретешь швабру (варианты: фейсбук, макбук, пневматический разламыватель таблеток). В «Джой» утверждение звучит иначе (и да, честнее): если много страдать и биться, как рыба об лед — про тебя снимут классное кино. Ну да, дети – двоечники. Ну да, мужики пялятся с малоблагородными намерениями. Ну да, посуду не помыла. Всё это – ничего. Потому что у тебя всегда есть шанс стать персонажем байопика. Надо только очень захотеть.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»

Приключения души. Каким получился новый роман Виктора Пелевина «A Sinistra»

«Баночная вселенная», которую Виктор Пелевин явил нам в первом романе о буднях и праздниках корпорации Transhumanism Inc. четыре года назад, оказалась штукой чрезвычайно продуктивной. Перед нами пятый роман цикла, и следов усталости автора от мира и героев, придуманных им, обнаружить не удалось.

Статьи

>