Фото: официальный постер

Голодные игры: Сойка — золотая ручка

Tweet

«Голодные игры» кончились. Капитолий пал, во всем мире воцарились свобода и демократия. Китнисс Эвердин по прозвищу Сойка-пересмешница, символ сопротивления, привела повстанческие войска к победе. И все это поклонники фильма уже и так знают, потому что прочли роман Сьюзен Коллинз. И делить финальную часть пополам было не самым продуктивным решением. Все так. Проблем у фильма – не перечесть. Но удивительно, что «Играм» это прощаешь.

Начнем с проблем. Действия во второй финальной части – по минимуму, да и «десять отличий» от первой найти мудрено. Отсутствие сюрпризов — так себе претензия. А в сравнении с тем, на что «Игры» изначально замахивались и были способны («Звездные войны» и «Властелин колец» наших дней) «Сойка-3» действительно производит эффект пшика вместо взрыва. Даже самые выгодные элементы саги — Дональд Сазерленд, Вуди Харельсон, Джулианна Мур и Филип Сеймур Хоффман в главных ролях; умелая работа со стилем; необычный для экшна ритм и драматургия — здесь перестают работать. Выдающиеся актеры страшно пучат глаза и патетически произносят текст. Противопоставление индустриального ада повстанцев и ампира буржуазного Капитолия стирается. Драматургический авангард оборачивается нелепостями — там, где, по логике жанра, должны звучать фанфары и мелькать героические крупные планы, действие, толчется на одном месте. Меланхоличная развязка саги — Сойка после победы повстанцев отбывает на покой и еще минут двадцать бродит по полям – и вовсе вызывает только недоумение.

Видео YouTube Trailers GO.ru

Особенно обидно даже не за сагу — ну, бывает, что сдуваются хорошие истории — а за режиссера Френсиса Лоуренса, который тащил эпопею на своих плечах, придумывая все новые неожиданности и трюки. Что Лоуренс – мастер яркого и бойкого экшна, стало ясно еще после его дебюта, «Константина». Что он умеет наполнять действие актуальным содержанием (хоть сейчас в диссертацию аспиранта-политолога) — после «Я — легенда», киноэссе о том, что будет после конца света. Но именно в «Играх» он в полный рост показал все эти достоинства — а еще собственное умение выдерживать ритм, строить повествование, элегантно использовать политические аллюзии. И вот именно там, где все эти искусства, казалось бы, должны расцвести — война угнетенных повстанцев с буржуа-узурпаторами из Капитолия вполне располагает — на Лоуренса словно находит ступор. Действие буксует, шпильки в адрес актуальной политики звучат топорно, крупные планы выдающихся актеров — ни к селу, ни к городу.

Этот сумбур только усиливает странновато решенное присутствие на экране покойного Филиппа Сеймура Хоффмана. Актера не стало во время съемок, роль Плутарха — одна из важнейших в сюжете саги, так что пришлось выкручиваться. Говорили, что будут использовать рабочие моменты съемок. На деле же герой попросту исчезает — о нем припоминают («Как там Плутарх?»), кое-где вклеивают пару крупных планов (выглядят они душераздирающе), но в целом связанная с ним линия тоже остается неразрешенной и скомканной.

Но самое странное — даже не то, что финал оказался таким смятым, да еще разбитым на две серии. Удивительно, что эмоции «такую песню испортил» – нет как нет. Извинить все недостатки финальной битвы можно только за масштаб и значительность всей саги в целом. «Игры» – действительно авангард от массового жанра. Перемены, которые они внесли в канон блокбастера, еще предстоит оценить — начиная от отсылок к римской античности и заканчивая принципиальной работой с серьезными, «неэкшновыми» актерами. Лоуренс, какое бы оцепенение на него не находило, действительно превратил увлекательную серию книжек про жестокие игры, закончившиеся революцией и гражданской войной, в принципиально новое зрелище. Яркое, умное, в меру изысканное. Такими, похоже, «Игры» в памяти и останутся. Не недоразумением, а большой переменой в истории массового кино. Лишним доказательством того, что поэт Бродский был прав: величие замысла — действительно главное.

Иван Чувиляев, «Фонтанка.ру»