Гендиректор Большого театра «Живой и постоянный оперный кровообмен между Петербургом и Москвой — это нормально»

08 декабря 2014, 17:13
Версия для печати Версия для печати

После запланированной реконструкции Петербургский Мюзик-Холл может стать площадкой, принимающей спектакли Большого театра. Об этом шла речь на встрече руководителей этих театров с журналистами в рамках III Санкт-Петербургского международного культурного форума.

Отвечая на вопрос корреспондента «Фонтанки» о возможных планах Большого театра выйти на петербургского зрителя, генеральный директор Большого театра Владимир Урин ответил:
– Кровообмен между Санкт-Петербургом и Москвой должен быть живым и постоянным. Проблема одна — каждый выезд Большого театра очень дорогое удовольствие. В гастролях в США, куда мы вывозили «Царскую невесту» и балеты, принимало участие более трех тысяч человек. Никакие билеты не покроют такие траты, здесь не обойтись без спонсоров и партнеров.

Художественный руководитель Мюзик-Холла Фабио Мастранжело добавил, что после ремонта возглавляемый им театр сможет достойно принять на своей сцене спектакли Большого и заявил о готовности стать петербургским партнером главного театра страны. «Думаю, что большие деньги — не самый главный фактор. Уровень образования в стране во многом зависит от того, что мы видим в театре, это дороже тех денег», – добавил Мастранжело.

«Здесь, к счастью, не Третьяковская галерея». Выставка Куинджи в Русском музее идёт против тренда, и получается красиво

«Иллюзия света» Архипа Куинджи расположилась залах № 106 — 109 Корпуса Бенуа, и помимо света, это иллюзия пространства. Из четырёх залов архитектор Юрий Аввакумов, который работал над «Нашим авангардом», сделал шесть. Изменились и пропорции: внутри залов, спроектированных Леонтием Бенуа, появились аккуратные почти квадратные «комнаты», потолки стали ниже. Хорош как никогда ровный рассеянный свет, который отсылает к мастерской художника в Биржевом переулке (и напоминает залы Третьяковской галереи). На выставке больше 150 работ, из них 134 — из собрания Русского музея. Девять вещей приехали из Третьяковки, а «Христос в Гефсиманском саду» (1901) — из Алупки (картину впервые привезли в Русский музей).

Статьи

>