Смерть за работой: стажеры БДТ показали эскизы на тему «Война и мир»

20 октября 2014, 23:56

Версия для печати

Tweet

Смерть за работой: стажеры БДТ показали эскизы на тему «Война и мир»На учебной сцене БДТ прошли первые показы, подготовленные стажерами театра – группой из 20 дипломированных актеров со всей России, набранных в театр минувшим летом на год: в следующем сезоне в театре останутся только те, кто успеет себя проявить. Заданная художественным руководителем БДТ Андреем Могучим тема для первых стажерских творческих изысканий к роману Толстого никакого отношения не имеет.

Круг их размышлений – проблема войны как таковой, любой войны, которая радикально меняет не только уклад жизни, но и оптику – взгляд на реальность. И которая всегда – катастрофа. Война в данном случае, не просто острая, больная и масштабная тема, которая так или иначе затрагивает нынче буквально каждого живущего на планете и способного мало-мальски мыслить. Война – это опыт, в том числе, и актерский, позволяющий выявить личностный потенциал, который (и это Андрей Могучий подчеркивал не раз) в сегодняшнем БДТ ставится во главу угла. Ограничение для студентов были выставлены самые общие и, прежде всего, этические – не допускалось то, что недопустимо в принципе: экстремизм, разжигание национальной розни, etc. Список произведений был предложен, но не обязателен: ребята могли выбрать литературу и сами, и этим правом некоторые воспользовались. Разумеется, без режиссуры обойтись было невозможно, и БДТ пригласил к сотрудничеству студентов третьего, режиссерского курса Театральной академии под руководством авторитетного педагога Вениамина Фильштинского.

Итоговые показы прошли в рамках лаборатории ТПАМ (Театральное пространство Андрея Могучего), которая действует с 2009 года: в рамках этого проекта в разные годы проводились различные опыты на ниве современного театра – исследовалась работа альянса «режиссер – живой драматург» (весьма актуальная для российского театра, где лучшим драматургом – по разным причинам, в том числе, и финансовым – провозглашен драматург мертвый), создавали проекты work-in-progress молодые продюсеры, на лаборатории 2014 года осмыслялся режиссерский метод Товстоногова. Нынешний стажерский проект при поддержке городского Комитета по культуре осуществился в рамках дочернего проекта Лаборатории – так называемого ТПАМeeting: здесь всегда имеет место некий, пусть промежуточный, но результат, а также есть те, кто способен этот результат оценить – в данном случае, на показах присутствовали сам Андрей Могучий, именитые актеры БДТ, главный художник БДТ Эдуард Кочергин, руководитель стажерской группы, режиссер Полина Неведомская. Они же принимали участие в обсуждении показанных эскизов. Подчеркнем, что шесть эскизов, представленные избранным зрителям и журналистам, уже прошли предварительный, первичный отбор. Нынешний показ – это как бы «второй тур».

Итак, до публики дошли работы по текстам как выдающихся мастеров слова – немца Хайнера Мюллера, наших соотечественников Леонида Андреева и Владимира Сорокина, британки Кэрил Черчилл, так и молодого драматурга Аси Волошиной (она создала инсценировку по документальному тексту времен Первой мировой, мемуарам медсестры С.Федорченко «Народ на войне»). Опыт показал, что доверие высококлассному тексту, во всяком случае, на подступах к актерской профессии – путь весьма надежный. Наиболее выигрышными даже на строгий профессиональный взгляд оказались работы по Хайнеру Мюллеру, Владимиру Сорокину и Кэрил Черчилл.

Алексей Красный и Рустам Насыров в эскизе "Гибнет хор" по пьесе Аси Волошиной

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

В подручных декорациях – стол, стулья, пожалуй, вот только инвалидная коляска выглядела чем-то нездешним, но вполне символичным – и с реквизитом, который можно приобрести за копейки в любом супермаркете, ребята делились размышлениями о войне. Причем, глагол «размышлять» тут точен и замечателен. Фамилии авторов, указанные выше – это фамилии представителей интеллектуальной литературы с весьма четкой и по преимуществу и антитоталитарной (чтобы не сказать, левой) гражданской позицией. Другое дело, что художественные достоинства текстов тут, безусловно, выходят на первый план.

Так или иначе, и Мюллер, и Сорокин, и Черчилл взрывают память, выводя в актив недавнее прошлое, которое в нашей отдельно взятой стране забывается с совершенно патологической скоростью. Опыт критических, иронических, не говоря уже о покаянных воспоминаниях в России (в отличии от той же Германии) отсутствует напрочь. И именно этот опыт в лучших работах пытаются освоить стажеры БДТ, в большинстве своем не прожившие на свете и четверти века – то есть, память эта для них чисто генетическая.

И, тем не менее, в эскизе режиссера Андрея Гончарова «Однажды утром в городе Витебске» по текстам наследника Брехта Хайнера Мюллера, которые в свою очередь созданы по мотивам прозы Шолохова и Бабеля, метафора «врага революции», которым может стать каждый, передана весьма внятно. Артист Виктор Княжев, выходя к публике без грима и костюма (что называется «в своем»), поначалу рапортует о том, как выполнял поручения революции, роль которой играет Ольга Семанова: это прекрасная белокурая леди, почти «Свободы на баррикадах», хотя и не обнажившая груди, но сходу объяснившаяся в любви художественному руководителю. Отчеты о расстрелах артист сочетает с процессом перемалывания в мясорубке помидоров, которые лопаются, разбрызгивая густой красной жижу.

Виктор Княжев в эскизе «Однажды утром в городе Витебске» по текстам Хайнера Мюллера

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

И только подумалось, что хотелось бы увидеть актера не только за физической работой, как тот же Виктор Княжев, усевшись на стул, создал портрет колхозника, вполне аутентичного, который в финале монолога возьми да и пусти себе пулю в лоб, оглушив зал и залив пространство вокруг уже не помидорным соком, а кровью. И тут появится еще один персонаж – «время», «история» или что-то в этом роде. Обычно он (подобный персонаж) выходит с метлой, а этот – в исполнении Виктора Чепрасова – с целым «станком» современного уборщика (агрегатом на колесиках со шваброй, приспособлением для отжима, и т.д.): он без лишних эмоций утаскивает за дверь труп, убирает кровь и помидоры, готовя пространство для новых героев. Эскиз на грани быта и мифа, где нашлось место нескольким трупам, завершался видео, демонстрирующим последнего (по времени) убийцу, еще не объявленного врагом – герой Ивана Кандинова сидел на берегу залива на закате, а рядом с его креслом валялись пакетики из сегодняшнего Мадоналдса: кровавая история тут, рядом.

Иван Кандинов в эскизе «Однажды утром в городе Витебске» по текстам Хайнера Мюллера

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

И главное, представлена она вполне в русле интеллектуальных игр Хайнера Мюллера, увлеченного именно русской историей, осмыслившего ее как миф, видевшего в Сталине Макбета XX века, и не раз и не два возвращавшегося к феномену русского психотипа – сочетающего широту натуры и ее же рабство.

Пьеса английского драматурга Кэрил Черчилл «Семь еврейских детей» прозвучала со сцены полностью (она занимает десяток страниц) – и воспринималась практически как стихотворная. Четыре начинающие актрисы и уже опытный артист труппы БДТ Руслан Барабанов по очереди произносили полуабсурдистский текст, состоящий, как водится, из лексически элементарных предложений – не забывая постоянно снижать его пафос, сбиваясь на улыбку, а то и на открытый смех и тем самым отстраняясь от чрезвычайно больной темы. После премьеры этого текста в лондонском «Роял Корте» пять лет назад пьесу всерьез обвинили в антисемитизме – да не где-нибудь, а на страницах Times. Пьеса состоит из реплик, каждая из которых начинается с оборотов «Скажи ей…» или «Не говори ей». На протяжении всего текста обсуждается, что именно нужно донести до сознания еврейской девочки. Пьеса явно подразумевает взаимоотношения евреев и арабов, и, мягко говоря, не приветствует ряд еврейских комплексов. Юдофобией эту позицию Черчилл вряд ли можно называть. Ее взгляд отражает, скорее, типичный европейский гуманизм. На учебной же сцене БДТ режиссер Миша Лебедев (так представляет его программка) ввел образ ребенка: эмбриона внутри круга-утробы рисует мелом на черной стене трогательно-юная актриса Глафира Лаврова – она осторожно скользит по рисунку рукой, и центр композиции смещается в сторону этого неродившегося еще существа, на которого обрушивается весь пласт немилосердной Истории.

Ольга Ванькова и Глафира Лаврова в эскизе «Семь еврейских детей» по пьесе Кэрил Черчилл

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

В каждой из выходящих на сцену девушек есть что-то детское (представляю себе, как этот текст звучал в «Роял Корт», где по его произносили чопорные особы в офисных костюмах, похожие на школьных учительниц). Четырем женщинам в БДТ противостоял единственный мужчина в военной форме – Руслан Барабанов сыграл персонажа, которому не до бабских сентиментальных тревог: он, если не качает мышцы, то не выпускает из рук айпада – потребность вести войну требует реализации непрерывно. Так что в исполнении стажеров БДТ еврейская тема отчуждена от арабо-израильского конфликта, она отсылает и к концлагерям Второй мировой (на первой же реплике «Скажи ей, что это игра» вспоминается фильм Роберто Бениньи «Жизнь прекрасна»), и к сегодняшним катастрофам, противопоставляя в принципе любого ребенка в принципе любой войне.

Третьей осмысленной зарисовкой стала «Волна» – режиссерский опыт Николая Русского. Рассказ Владимира Сорокина обрел подчеркнуто театральные формы. Прежде всего, за счет удачной идеи с портретной куклой – двойником главного героя: физик Сергея Стукалова находится с ней в постоянном диалоге, и то совпадает со своим алтер его, то радикально расходится с ним. В то время как его прекрасная жена – одна из самых красивых и одаренных молодых актрис Петербурга Анна Донченко (она, к счастью, продолжает играть свои роли в «Этюд-театре») – изнемогает от недостатка любви. И для этого ее женского томления тоже найдет точный образ: молодая женщина стоит у стены, а ее тела касаются только тени огромных рук мужа.

Анна Донченко и Сергей Стукалов в эскизе по рассказу Владимира Сорокина "Волны"

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

Кто не слишком хорошо помнит рассказ, в «Волнах» Сорокин со своей фирменной иронией на грани фола описывает, как советский физик, живя в роскошной загородной резиденции, пытается изобрести способ победить Америку, и аккурат в момент полового акта ему является великая идея – как заставить Атлантику выйти из берегов и затопить Нью-Йорк. Любопытно, что в момент кульминации актриса перетянула центр композиции на себя – и история сложилась про героиню, про ту несчастную бабу, которую накрыла волна отчаяния. Видимо, очаровательная Аня покорила и режиссера, и он поставил ей эффектную финальную сцену с черными чернилами в кофейной чашке, которые льются на ее белое в цветочек платье, надетое для мужа, на пол, пачкают руки и лицо. Идея, в общем, очевидна, хотя за ее нарочитостью теряется собственно Сорокин, его великолепный стеб надо всем, что связано с «великой и ужасной системой».

Сергей Стукалов в эскизе по рассказу Владимира Сорокина "Волны"

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

Оказавшаяся на показе гостья из Польши Агнешка Пиотровская, переводчик большинства современных русских пьес и куратор нескольких крупных международных фестивалей, сказала несколько комплиментов этому сорокинскому эскизу: «Меня впечатлило то, как молодой режиссер работал с актерами, какой точный способ существования он им придумал: это не был психологический театр, ключом которого Сорокина вскрыть, наверное, невозможно. И еще мне показалось важным, что война тут понята не буквально, а максимально широко, метафорически. Но главное, что режиссер нашел себя в этом тексте, это очень личностное высказывание. Современный театр без этой личностной составляющей неинтересен».

Пожалуй, будет правильно сказать, что двум другим опытам – «Красному смеху» по Андрееву и «Гибнет хор» по инсценировке Аси Волошиной – не хватило именно этой составляющей. Литературный текст не зацепил режиссера, театральный – соответственно – зрителя. Остальные ошибки – производные от названной: случайные реплики, аморфная структура, бесконечные паузы, лишенные наполнения, неправда сценических мелочей, которые буквально режут глаз, когда находишься на расстоянии вытянутой руки от артистов. Сидевший рядом со мной народный артист России Геннадий Богачев все сетовал на то, что невозможно вот так вот схватить железную кружку, когда в нее только что налили кипяток. А там речь шла еще и о кипятке из самовара, который на войне – совсем диковинка, осколок далекого, почти нереального для истерзанного солдата дома.

Александр Кононец в эскизе по рассказу Леонида Андреева "Красный смех"

Фото: Отдел Рекламы и PR БДТ им. Г.А. Товстоногова

Был еще один эскиз, о котором не стоило бы упоминать, кабы он не был работой режиссера-третьекурсника. А в этом случае, требуется не обструкция, а работа над ошибками. В программке работа фигурирует под названием «Ненавижу». Жанр определен как «Хаотичная история о войне и мире». На самом деле, это провокация – жанр вполне допустимый и, местами, полезный – но в данном случае, она сложена из конъюнктурных «кубиков»: плакатные тексты из серии «Я ненавижу ментов», портрет Анны Франк, десятки фотографий обгорелых трупов в Доме профсоюзов в Одессе, вибрирующий фаллоимитатор в руках артиста в момент, когда на экране застыл портрет американского лидера, etc. В театре нет запрещенных приемов – но агрессия и пафос, не отстраненные юмором, – это смертельный для театра диагноз. Так что зарисовку режиссера Екатерины Филипповой стоило бы оценить как неудовлетворительную, кабы не одна обнадеживающая сцена, в которой декларируемая самим режиссером, вышедшим на площадку, ненависть «к черным» вдруг прервалась неожиданно остроумно. Из второго ряда поднялся человек в чалме (видимо, он и есть тот Джит, который фигурирует в программке в списке участников действия) и нежно обнял девушку, а она (Екатерина Филиппова) талантливо сыграла полную растерянность – женскую и человеческую.

Тема «Война и мир» – не единственный круг размышлений артистов стажерской группы БДТ. Также они исследуют природу любви. А на лаборатории ТПАМ – 2015 с молодыми российскими режиссерами займутся созданием спектаклей в школьном пространстве. Кроме того, по словам Андрея Могучего, лучшие эскизы на разные темы будут доработаны до спектаклей – и войдут в репертуар малой сцены Большого драматического театра.

Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»