Иван Охлобыстин: "У больной девочки было две просьбы: сходить в дельфинарий и поговорить с доктором Быковым"

22 ноября 2012, 23:20

Версия для печати

Tweet

46-летний Иван Охлобыстин, широко известный в народе как доктор Быков из «Интернов», вырвавшись из мыльных лап популярного сериала, решил напомнить народу, что он лихой  актер и сценарист, снявшись в безбашенном комическом боевике «Соловей-разбойник», что вышел в прокат бквально вчера. Иван Иванович представил «беспощадную комедию» питерским зрителям в кинотеатре «Художественный», где выкроил время для эксклюзивного интервью "Фонтанке".

- Иван, под чей заказ вы написали сценарий «Соловья-разбойника»?

- Заказ? Это же было восемь лет назад, когда я получил благословение Святейшего Патриарха на то, чтобы вернуться в кино. И тогда я решил: напишу-ка что-то лихое, эпическое, народное, но не пафосное, а комедийное. Выберу-ка в прототипы своего героя какого-нибудь былинного персонажа, вот хотя бы Соловья-разбойника, и перенесу его в нашу жизнь. Так и появился комедийный экшен о дерзком романтике Севастьяне Григорьевиче Соловьеве, в один прекрасный момент переставшем быть офисным планктоном и ступившем, по зову предков и по веянию времени, на стезю не бандитизма, а русского разбоя. Мой Соловьев говорит: «Здесь граблю только я!», но ведь я не граблю, а возвращаю простому народу награбленное коррупционерами, чиновниками, оборотнями в погонах и всякой нынешней нечистью. Такая вот сказка о русском бунте, который опять у нас на пороге…

Так что, я написал «Соловья-разбойника» без всякого заказа. Я вообще всегда так делаю. Один раз взялся писать под заказ, соблазнился легкими деньгами. Предложили сделать сценарий по уже готовой книге, среднего уровня юмора, ну я и подумал: «Дай бабла срублю по-быстрому!» Но оказалось, что для меня это предательская логика. Обычно сценарий пишу от трех дней до недели, главное начать, раскачаться, а дальше процесс пошел – уже летишь, и не ты пишешь образы, а образы пишут сами себя. Но в случае с заказом я ничего не мог с собой поделать, все из рук валилось, «быстрая» история превратилась в рутинную, на полгода. И с тех пор я зарекся писать под заказ… Другое дело, когда продюсер одобрил твою идею, а ты потом ее доработал, воплотил! Но какой же это заказ?

- А какой сценарий из рожденных вами вне заказа ждет своей экранизации?

- Мне очень хотелось бы заняться мелодрамой. Сейчас это позабытый жанр, но со времен  «Трех тополей на Плющихе» у русского зрителя это всегда был такой бонусный жанр. Мы в нем преуспевали больше, чем все остальные – потому что тут сплошные загадки русской души, и плюс к ним - загадка русской женщины. Отношения между мужчиной и женщиной – это самое интересное, вокруг этого вертится мир. Все остальное уже вторично, если не брать какие-то духовные компоненты, которые обсуждать сложно, потому что они слишком деликатные и слишком личные.

Меня интересует еще и жанр фантасмагории, уже есть сценарий под названием «Пчелиный яд», где тридцатилетние, вполне взрослые люди, мужчина и женщина, ищут себя, преодолевая преграду внутри своего сердца, для того, чтобы найти еще и истинную любовь. Будет глупо сейчас подробней рассказывать, потому что это должно быть реализовано...

- Или потому, что могут своровать сюжет?

- Ой, нет: пусть воруют, главное ведь - как реализовано… Хочу еще и русский триллер снять. У нас вообще не решен вопрос с триллером. Вы никогда не замечали, что на Руси ни фига никого никогда не пугало! Вампиры из «Вия» проникали на Западную Украину, а сюда эта мразь не лезла, боялась. Самый страшной нечистью были у нас мочалка и дергун – не более. Святая Русь от всего отгородилась, и триллер - жанр у нас неохваченный. Но поскольку интуристы в последнее время в кино как-то высказались, то и у меня есть одна задумка – в общем, все будут напуганы!
 
- В вашем фильме я долго не мог обнаружить никакой питерский «след», но потом услышал за кадром песню Бориса Гребенщикова «Обещанный день»…

- Борис Борисович продал нам песню за 1 рубль. Такой контракт в реальности был подписан на концерте «Аквариума» в Москве. Спасибо Гребенщикову за такую трогательную поддержку, за справедливую (смеется) оценку нашего фильма в национальной валюте.

- Только в возрасте за сорок вы стали всенародно популярны, узнаваемы и любимы. И вот, пожалуйста, купили новую квартиру для своей большой семьи (у Ивана и его жены Оксаны четверо дочерей и два сына. – Прим. Авт.), приобрели крутой автомобиль… Но не растеряли ли вы свою публику, ту, что зачитывалась вашими книгами и статьями, засматривалась вашими картинами, когда Охлобыстин еще не превратился в сериального доктора?

- Я ведь сам ВГИКовец, и то чванство: «Сериал, мыло - тьфу!» все равно где-то на периферии моего сознания сохранялось. Но однажды, когда мы снимали одну из серий "Интернов", к нам привезли девочку, больную волчанкой, когда кожи у человека практически нет. Это страшно, постоянные перевязки, боль, такие люди долго не живут. Привезли девочку с сознанием барышни, потому что она всю сознательную жизнь жила с болью. И ей доктора честно сказали, что можно сделать операцию, но 80 процентов умирают. Она до такой степени устала жить с этой болью, что согласилась, но у нее были  две просьбы: сводить ее в дельфинарий и дать возможность поговорить с доктором Быковым… Когда я узнал об этой истории, у меня морально-нравственный ценз переменился, сериал абсолютно окупился, потому что если есть такой ребенок, значит, мы не на пустоту работали. Исход операции оказался трагическим, через два месяца девочки не стало. Но я уже никогда не забуду, как ее привезли, мы тогда снимали в усадьбе Чехова, я с ней погулял, мы посмеялись, душевно поговорили… И это она вылечила меня от всяких сомнений по поводу нужности и ненужности «Интернов». Если это необходимо людям, если доставляет радость, приносит хоть что-то хорошее, то мне это нужно делать.

- Как вы отнеслись к назначению вашего старого друга, однокурсника по ВГИКу Федора Бондарчука председателем совета директоров «Ленфильма»? Удастся ему что-то хорошее сделать для Петербурга?

- Федор - фантастический человек. Я помню времена, когда он до такой степени был неорганизован, что у нас с Федором двадцать пять дел завалилось только из-за того, что он… проспал. Но когда он всерьез берется за какой-то проект, у него все получается удивительным образом. Он фантастически удачлив. Зная Федю, я уверен, что он сумеет поднять «Ленфильм». У Федора Сергеевича есть сверхзадача, насколько я понимаю: он хочет быть в той же степени культурно полезен, как был полезен его отец, а его отец поднял очень высоко планку. Чтобы до этой планки дотянуться Федору, ему нужно поднять «Ленфильм», и это для не просто новый проект, а дело чести. Ведь Бондарчуку предстоит доказать всем, что он не талантливый хороший режиссер и продюсер, а хороший производственник, администратор, организатор, финансист…

- К тому же нынче во всем киномире ситуация на гигантских студиях не благоприятная...

- Согласно теории Элвина Тоффлера, выраженной в книге «Третья волна», мы переходим от индустриального к технотронному веку. В ситуации перенасыщения рынка малые производства побеждают большие. Для того чтобы большим производствам сохраняться, им нужно что-то делать, как-то объединяться с другими, «втягивать» в себя малые производства, что и происходит в западном киномире. Я рассчитываю, что Федор найдет схему, как это сделать. И дело не только в многомиллиардных кредитах: чтобы победить, ему нужно реанимировать всю художественную, человеческую базу - режиссеров, художников, которые еще, Слава Богу, не померли от голода, не ушли из профессии, а также привлечь новых ребят, новые таланты. А вообще-то в Петербурге снимать можно бесконечно, куда ни оглянись – хоть исторические, хоть фантастические. Старый «Ленфильм» ведь не на «болоте» появился, здесь для кино благодатная почва.

- Иван, а сами вы, вслед за Бондарчуком,  не хотите что-то хорошее, масштабное для Петербурга сделать? Помнится, в прошлом году вы говорили мне, что не равнодушны к судьбе Шлиссельбургской крепости «Орешек», филиала Государственного музея истории Санкт-Петербурга… Известно ли вам, что музей получил в рамках проекта «От замка к замку, от крепости к крепости» грант от Совета Европы?

- Это огромная территория, там работы непочатый край, и затраты нужны немеряные. У меня есть на примете одна мощная общественная организация, которая хочет взять на себя заботы по реставрации и восстановлению, причем не просто выделить грант, деньги, а затеять что-то вроде «комсомольской стройки». С их помощью я хочу привлечь внимание нового поколения, сделать это делом чести, принципа. Иначе еще лет десять, и там уже ничего восстановить будет нельзя, а это действительно наша российская жемчужина. Важно с чего-то начать, громко заявить о проекте. Весной мы попытаемся это сделать, я уже заручился поддержкой наших рок-музыкантов, есть и другие интересные идеи. Там можно будет делать лагерные молодежные съезды с привлечением звезд. Самим музеям такие проекты не поднять, они до сих пор находятся в бедственном положении, им бы «бивень мамонта» сохранить, какая там серьезная реставрация крепости! Только на всеобщем энтузиазме что-то еще реально можно сделать - не все же нам бунтовать и разрушать… 

Михаил Садчиков, Фонтанка.ру

Фото Михаила Садчикова-младшего