Литературным трендом сезона стали неисторические романы
Большой литературный сезон окончен: две ведущие премии - «Большая книга» и «Русский Букер» назвали победителей, которыми стали соответственно петербуржец Евгений Водолазкин с неисторическим романом «Лавр» и живущий в Москве выходец из Таджикистана Андрей Волос («Возвращение в Панджруд») . Авторское определение Водолазкина «неисторический», данное им «Лавру», вполне применимо и к роману Волоса: оба автора предпочитают говорить с читателям в хронологически далеких от него декорациях. Вопрос — почему?
Разговор о святости и разговор о мудрости — вот «начинка» победителей. Судьба реального персидского поэта Рудаки из раннего средневековья и вымышленного русского лекаря Арсения из средневековья позднего лишь оболочка, под которой скрывается нечто большее, чем стандартный байопик. Евгений Водолазкин прямо (обозначением жанра) и косвенно (деталями повествования) дает понять, что стремление к душевной чистоте, насколько она может сопрягаться с физическим бытием человека, важно для современников ничуть не меньше, чем для старорусских схимников; это — проблема и сегодняшнего дня.
Фото: www.krupaspb.ru
Помогать ближнему, чувствовать его потребности и беды — пальцы даже отказываются набирать эти слова ввиду их явной каждодневной неактуальности и из-за толстого слоя елея, накапавшего на эти определения из пустых речей озолотевших и дискредитировавших себя институций, которые должны бы блюсти эту самую духовность, а не подменять ее идеологией.
Представьте себе повествование о современном монахе, отдающем себя людям и Богу: с одной стороны сразу заклюют, поставив в вину реверансы перед официальными духовными органами, с другой — пойди-ка отыщи такой образ в натуральном виде. Ноги собьешь, а большинство забегов по «святым местам» того и гляди покажет, что не зря клевали.
Роман Андрея Волоса подобен уютному и размеренному чаепитию на мягком хорасанском ковре. Но, как и любой хороший чай, он - не на всякий вкус. Современное сознание, взращенное ТВ и мультимедиа, медленно, но неизбежно умирает без экшена. Весь экшен Волоса — путь опального поэта в родной кишлак, и эта дорога так упакована в восточные сладости и горести, что не любой читатель осилит.
Фото: www.krupaspb.ru
Рудаки, извергнутый из богатства, удаленный от двора и ослепленный по приказу нового воцарившегося эмира, изгоняется в родной кишлак. Длинный путь он в сопровождении поводыря должен пройти пешком, не имея права даже просить милостыню. О, вечная тема опасного сближения творца с властью! Оступившегося без глаз, конечно, сейчас не оставят, зато лишат других милостей — и об этом тоже лучше написать под прикрытием исторической легенды, иначе многие могли бы узреть намек и скрытый укор.
Те из читателей «Путешествия в Панджруд», кто не устрашатся цветистых речевых оборотов, смогут внять путевым беседам поэта и юноши — с размышлениями о сути человеческой природы, о лжи, коварстве и зависти, суете и одиночестве. Восточные легенды и вставные мини-сюжеты задают неторопливый ритм (если читать роман на ночь, то есть вероятность, что сновидения будут мудрыми, а засыпание — быстрым).
Главный же итог прочтения — яркое осознание того, что печали и радости для человека одинаковы во все времена. А, значит, этот исторический роман все-таки не совсем исторический.
Итак, победители двух главных литературных премий России являются разговором с читателем о нравственных проблемах в исторической упаковке. Разговором востребованным — оба лауреата оказались в шорт-листах и «Большой книги» и «Букера». Конкуренты что у Андрея Волоса, что у Евгения Водолазкина были как на подбор, но и история терзаний интеллектуальной дамы («Тетя Мотя» Майи Кучерской), и мытарства сироты и наркомана («Харбинские мотыльки» Андрея Иванова), и бизнес-история борьбы за власть («Бета-самец» Дениса Гуцко), и расследование убийства женщины на позднесталинской Украине («Дознаватель» Маргариты Хемлин»), и пр. и пр. - все отошло на второй план перед историческими разговорами о главном. Похоже, что в современной России этот жанр в ближайшее время будет процветать.
Своим мнением с "Фонтанкой" поделился Владимир Кантор, профессор Высшей школы экономики, писатель, член жюри премии "Русский Букер":
- Не можете ли Вы мне сказать, почему русская классика (прозаическая) - это "Капитанская дочка", "Война и мир", даже "Братья Карамазовы" - о прошлом? Почему она не была прямым ответом на тогдашнюю злободневность? Не можем ли мы с известным основанием предположить, что злободневная мелочевка заслоняет сущностные проблемы. Уход в прошлое - необходим. Напомню такую очевидную подробность: проза всегда пишется в прошедшем времени: "сказал, ответил, подумал". Сам прозаический жанр предполагает некоторое временное отстояние.
Поэтому советское требование современности оправдано только в том случае, когда писатель, как всегда было в высокой классике, чувствует трагизм человеческого бытия и об этом пишет. На материале современности делать это неимоверно трудно.
У великих это временами получалось, но, думаю, именно потому, что духовно они оценивали современность с точки зрения истории, с точки зрения вечных проблем.
Романы, о которых идет речь, оказались не то, что более актуальными, но просто их авторы сумели прикоснуться к звучанию времени и истории. И это не декорации. Это необходимая составляющая нашего духовного опыта. Поэтому Водолазкин и Волос оказались победителями.
Евгений Хакназаров, "Фонтанка.ру"
Пять новых книг, герои которых живут в Петербурге. Кем и как населяют город молодые писатели?
Новости
- 07 октября 2024 - В Петергофе рассказали, когда на зиму перестанут работать фонтаны
- 07 октября 2024 - В Музее истории религии сменился директор
- 04 октября 2024 - В Петропавловской крепости увековечили одного из основоположников советской космонавтики Бориса Раушенбаха
- 01 октября 2024 - «Ужасный» портрет в гостиной итальянского старьевщика оказался работой Пикассо
- 29 сентября 2024 - В Петербурге скончался профессор Консерватории Аркадий Климовицкий
Статьи
-
30 сентября 2024, 20:55
-
30 сентября 2024, 12:48