Театральная магия на взгляд, на слух и на ощупь

05 ноября 2013, 19:10

Версия для печати

Tweet

В БДТ стартовал проект «Театр изнутри», суть которого в том, чтобы показать детворе младшего и среднего школьного возраста закулисье Большого драматического театра. Этот проект – один из многих акций в рамках нового для БДТ направления работы, условно обозначенного как «Зона просвещения». Вообще-то в планах нового худрука Андрея Могучего - водить детвору по ремонтируемому историческому зданию на Фонтанке, но это позже, когда техника безопасности позволит. Пока же начали с Каменноостровского театра. Получилось нечто вроде уроков театральной магии, довольно захватывающих в том числе и для взрослых.

Андрей Могучий убежден, что нового зрителя надо искать среди школьников – в том возрасте, когда маленькие люди еще перемещаются по городу с родителями, их проще увлечь правильными, то есть, по-настоящему любопытными и развивающими творческий потенциал вещами. А кроме того – и это главное ноу-хау нынешнего БДТ – этот визит детей в театральное закулисье задуман не как экскурсия, а как спектакль: с определенным темпоритмом, музыкой, светом, интригой и совершенно оригинальным интерактивом в финале. Режиссер спектакля Яна Тумана, постоянно сотрудничающая с Русским инженерным театром АХЕ, вроде бы самые обычные опыты – представление того, как работает в театре свет, звук, как выглядит сцена, где хранятся костюмы и парики, - обставила так, что у каждого ребенка (да и у родителей, которым позволяют ходить следом, а, если нет места, как в звукорежиссерской или светорежиссерской рубке, то хотя бы подглядывать) создается полное ощущение, что он находится в волшебном месте, вроде Хогвардса, и что он – избранный, хоть он и не ехал сюда с платформы 9¾. Как это сделано?

Магия легендарного прошлого

Те, кому хоть раз довелось побывать в совершенно пустом, полутемном старинном многоярусном театральном зале, подтвердят, что эффект присутствия теней прошлого в нем – весьма сильный. А атмосфера - заговорщическая. Это тот случай, когда пространство работает на режиссера. И это первое место, куда приводят группу из 12 детей после гардероба. Проводником, разумеется, работает актер театра (у нас это был Антон Шварц) в костюме позапрошлого столетия – не вычурном, но и не похожем на сегодняшний. А в зале, где все кресла, кроме необходимых для рассадки гостей, укрыты белым покрывалом, отчего кажется, что без публики он погружается в зимнюю спячку, детей встречает сотрудник театра Ирина Николаевна Шимбаревич. В БДТ она служит с товстоноговских времен, и с ней самой связано достаточное количество правдивых легенд, например, про то, как, по выражению Товстоногова, «Ира нокаутировала Феллини». Расскажу исключительно для пап и мам. Некогда приехал в БДТ к Товстоногову выдающийся итальянский режиссер Федерико Феллини с супругой, актрисой Джульеттой Мазиной, и синьора на родном итальянском не слишком уважительно высказалась о русских – разумеется, не рассчитывая, что ее кто-то поймет. Но на ее беду рядом оказалась юная сотрудница Большого драматического театра, Ира Шимбаревич, окончившая итальянскую школу. «Госпожа Феллини, - вдруг громко и совершенно неожиданно для собравшихся высоких гостей сказала она. – Вот вы сейчас нелицеприятно высказались о культурном уровне моих соотечественников. А скажите, пожалуйста, вот Вы можете сейчас прочесть на русском языке любое стихотворение какого-либо нашего классика, скажем, Пушкина?» Разумеется, синьора не могла. «А вот я сейчас прочту Вам Данте». И прекрасная девушка с роскошными белыми волосами Шимбаревич принялась читать «Божественную комедию» на родном языке гостей. После чего Товстоногов и произнес приведенную выше фразу. Даже если здесь и не всё правда, то легенда, согласитесь, замечательно эффектна.

Но детворе привлекательная блондинка с аккуратной прической Ирина Николаевна рассказывает совсем другие истории – про «самого театрального царя Николай I», который делал замечания актерам прямо во время представления и во весь голос, а потом еще и за кулисы шел, добавить. Про керосиновые лампы и про то, как однажды масляных дел мастер, старик Филипыч, капнул маслом прямо на царский камзол и что с ним потом произошло. Про то, как офицеры прямо во время спектакля делали предложения актрисам. Историй десятки, и совершенно очевидно, что рассказчик знает их еще сотни, а уж как доносит до слушателей! Сама Ирина Шимбаревич признается, что самое трудное для нее – импровизируя (чего она просто не может не делать), произносить реплики, являющиеся знаками для других участников спектакля, потому что ее рассказ – это только часть магического действа, по ходу которого в дверях лож бенуара в световой дымке появляется «публика николаевских времен», потом по мановению руки рассказчика поочередно зажигаются хрустальные люстры на ярусах – словом, пространство оживает и пробуждает воображение и манит. А детям тем временем раздают бейджи работников театра, объясняя, что дальше зала, вглубь театра могут проходить только сотрудники.

Магия своими руками

Дальше по театру детей ведут две девушки со светодиодными фонариками в руках. Сначала – в царскую ложу (чтобы туда попасть, дети гуртом ищут запрятанный ключик), откуда они смотрят отдельное представление: современная сцена (а в Каменноостровском театре - одна из самых технически оснащенных сценических площадок в стране) в голубоватом мареве оживает, меняет уровни и очертания, точно гигантский трансформер, живущий своей таинственной жизнью. Впрочем, сразу затем детвора устремляется на третий ярус, где уже своими руками управляет грандиозным механизмом, которым на поверку оказывается театр. Сцену дети, конечно, не трансформируют, но со звуком и светом обходятся запросто уже через 10 минут.

Звуковой и световой пульты расположены на самой верхотуре симметрично справа и слева. И, пока ребята туда добираются, на сцене успевают установить минимальные декорации: стул, куклу девочки, еще какие-то детали. Дети оккупируют пульты (по шесть человек – у каждого) и сами (координируясь друг с другом) готовят свой маленький спектакль, точнее, инсталляцию. Но до того, своими руками (передвигая рычаги и нажимая кнопочки) обнаруживают, что звуки (например, дьявольский хохот) могут звучать из разных мест и по-разному: могут заполнить все пространство, или только фойе, или только сцену. А один из динамиков запрятан прямо внутри роскошной хрустальной люстры, до которой с третьего яруса рукой подать.

Магия вещей

Ну а дальше ребенку предоставляется возможность совершенно уж уникального впечатления – посмотреть на сцену с самой высокой точки театра – с колосников. Туда, как объясняют детворе, не допускают даже сотрудников, кроме тех, кому это необходимо – монтировщиков. Сцена при этом не пустая – по ней движутся те самые «тени прошлого», что появлялись в ложах. Выставлен свет, звук, мизансцены. Чарует, ничего не скажешь.

Затем по сценарию - визит в цеха: костюмерный и гримерный: примерка париков, кринолинов, капоров, разглядывание капсул с театральной кровью, etc. Третий знаковый цех – реквизиторский – специально по случаю приема маленьких гостей выехал в коридор: на большом столе расставлена посуда, еда, и почему-то великое множество очков и саквояжей. На этом этапе взрослых – в том числе и журналистов – выпроваживают в зал.

Магия сцены

Дальнейшее взрослые воспринимают, исключительно глядя на подмостки, где дети – совершенно неузнаваемые – появляются 10 минут спустя. Двенадцать странных, но на редкость гармоничных невысоких существ (вроде хоббитов, но в шляпах, плащах, очках и с саквояжами), которые сначала усаживаются на двенадцать стульев, а затем под музыку и все в том же мистическо-приглушенном свете начинают совершать совершенно синхронные действия. Это замечательное ноу-хау режиссера Яны Туминой – к слову, матери четырех детей. Маленьких гостей не просят произносить текст, как на детском утреннике, в костюмах они чувствуют себя, как в домиках, чисто психологически, поэтому на большой сцене (хотя бы относительно сцены в школьном актовом зале) им не страшно. А синхронность движений рождается оттого, что у каждого в ухе – микрофон, в который транслируются режиссерские команды - родители об этом узнают уже потом, когда во время «постпремьерного банкета» (чая, сока и бутербродов в зрительском буфете) вместе с детьми смотрят этот беспрецедентный в истории театра спектакль.

Придут ли эти дети в театр, станут ли его преданными зрителями – неизвестно, хотя и предсказуемо. Очевидно то, что смотреть на сцену в любом театре они теперь будут иначе – это неизбежно, если имеешь в бэкграунде знание о том, как театр устроен изнутри. Но есть совершено бесспорный результат, который на лицо - сразу: уровень раскрепощенности детей, пришедших на спектакль «Театр изнутри», и этих же детей, через полтора часа выходящих на улицу, - принципиально разный. Концентрированный эмоциональный опыт такого уровня обязательно повышает самооценку и уровень внутренней свободы. В чем всякий желающий сможет убедиться уже на зимних каникулах.

Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»