Культура спасет Россию. А кто спасет культуру?

29 июня 2014, 23:59

Версия для печати

Tweet

Художественный руководитель Александринского театра Валерий Фокин инициировал в Петербурге обсуждение проекта Основ государственной культурной политики с советником президента РФ по культуре Владимиром Толстым. В результате стало очевиден, как минимум, один тезис: хотели действительно как лучше. Деятели культуры Петербурга, Вологды, Новосибирска, Ярославля порассуждали о том, что получилось в итоге и что можно исправить.

Тот, кому хоть раз в жизни приходилось читать законы Российской Федерации, знает, что без переводчика тут не обойтись: написаны вроде бы русские слова, но вникнуть в их суть и, тем более, повторить их в той же последовательности человеку без специального образования невероятно. В этом смысле, новый культурный документ, хотя и местами, приятно удивляет. И, как пояснил собравшимся на обсуждение людям – журналистам и работникам культуры – Владимир Толстой, именно доступность, уход от строгого юридического языка и были одной из целей создателей Основ государственной культурной политики. «В тексте только одно заковыченное слово, мы старались избежать любых двусмысленностей и тенденциозности», – сказал Толстой.

И действительно, вроде бы, всё ясно и однозначно: «Целью Российского государства и общества на современном историческом этапе является сильная, единая, независимая во всех отношениях Россия, приверженная собственной модели общественного развития и при этом открытая для сотрудничества и взаимодействия со всеми народами, государствами, культурами. Для достижения этой цели необходима реализация четко сформулированной и настойчиво, последовательно реализуемой государственной культурной политики». Значение культуры таким образом поднимается чуть ли не до уровня значения державных вооруженных сил. В одном из вариантов «Основ» прямо и был такой пункт: «Классические учреждения культуры оказывают обществу услуги, сравнимые с услугами армии, защищающей жизнь граждан и безопасность страны». Его удалили как раз чтобы избежать возможность некорректной трактовки – и вывести культуру из «сферы услуг», подчеркнув ее особый независимый от государства статус, ее уникальность и неповторимость. И лично Валерий Фокин непрестанно подчеркивал на различных обсуждениях на самом высоком уровне, что культура – не услуга и услугой быть не может, иначе такой серьезной части культуры, как искусство, вовсе нечего делать.

Однако пункт-то убрали, но суть осталась на месте. И навязчивое повторение едва ли не в каждом абзаце словосочетания «традиционные нравственные ценности», настораживает и отчасти обессмысливает те благие намерения, которые, по словам Толстого, двигали эту инициативу. И дело не в том, что кто-то против «традиционных нравственных ценностей» – против того, чтобы граждане были, опять-таки цитирую документ, «честными, законопослушными, бескорыстными, целомудренными, добросердечными, милосердными», etc. Но поскольку ни в одном пункте не сказано, как именно культура должна эти ценности продвигать, насаждать, воспроизводить, немедленно за прекраснодушными словами встает грозный призрак цензуры. Потому что, хотя в «Основах» и говорится, что свобода творчества ограничивается только уголовным кодексом РФ и законодательной базой, и Владимир Толстой этот тезис на обсуждении не раз повторил, но вот министр культуры на обсуждении документа в Госдуме заявил, что для него «Основы государственной культурной политики» – руководство к действию, указание, «на что изначально должны тратиться государственные деньги в области культуры». А надеяться на то, что министерство культуры своей, уж простите, головой дойдет до того, что «воспитывать самостоятельно мыслящую, творческую, ответственную личность» (это тоже цитата из документа) можно, только если показывать ей жизнь во всех ее проявлениях, в том числе, и самых нелицеприятных, что лишь неоднозначные картины реальности, отраженные искусством, пробуждают работу мысли – чрезвычайно наивно. Зато есть все шансы, что те, кому доверено финансировать культуру, прочтут этот документ как призыв к возвращению эпохи соцреализма с положительным героем и иными шаблонами, не имеющими отношения ни к искусству, ни к культуре вообще.

Да что тут говорить, минкульт уже сейчас, до утверждения «Основ» вовсю проявляет рвение, которое так свойственно русским чиновникам и так остроумно высмеяно и Гоголем, и Салтыковым-Щедриным. Притчей во языцех стала статья Елены Ямпольской в газете «Культура» от 10 апреля 2014 года под названием «Минкульт предупреждает: современное искусство может быть опасно для здоровья россиян». Ее автор, оправдывая роспуск разом всех советов по современному искусству главного культурного ведомства страны, пошел по пути, мягко говоря, дилетантскому, доказывающему полное непонимание самой сути искусства. Вся так называемая «статья» состоит из цитат из пьес и рецензий на спектакли, где есть столь пугающие чиновников «мат и секс», а также нелицеприятные высказывания о власти. Приводить цитаты вне контекста, в данном случае, то же самое, что рассуждать о картине по вырезанному из нее крошечному фрагменту. Однако госпоже Ямпольской неведомы слова А.С.Пушкина о том, что «произведение искусства надо судить по законам, им самим надо собой признанным». Да и задачи у мадам были другие – сфабриковать донос в лучших традициях советского прошлого на неудобных художников. И донос сработал. Рвение на местах не заставило себя ждать – директора театров стали закрывать спектакли.

Есть еще один печальный пример – теперь уже напрямую связанный с деятельностью минкульта (госпожа Ямпольская в министерстве пока не работает, ее лишь спешно ввели в новый экспертный совет по современной драматургии, который теперь, очевидно, будет продвигать пьесы, описывающие конфликт хорошего с лучшим). Известный российский культурный интернет-портал Colta.ru инициировал в рамках Московского международного книжного форума показ пьес, заклейменных «Культурой», в кукольном формате – дабы показать думающим гражданам, насколько невинно их содержание. Однако минкультуры оказалось на месте: за несколько дней до открытия, организаторы книжного форума получили депешу из министерства, подписанную первым заместителем министра Владимиром Аристарховым, где было сказано, что форум лишится министерской поддержки, если включит в свою программу этот неблагонадежный проект.

На встрече с петербургскими деятелями культуры, а также – по телемосту – с представителями театров из других городов Владимир Толстой прямо заявил, что цель документа – не разобщить, а «максимально консолидировать театральное сообщество». Что для него как для человека, который готов взять «личную ответственность за опубликованный документ», важно как раз «преодоление противоречий между традиционным классическим и современным актуальным в культуре». Но на данный момент, увы, приходится признать, что никаких конкретных возможностей такого преодоления в документе не прописано. А уж пункт о том, что новая культурная политика позволить, цитирую, «преодолеть недоверие граждан к власти», если он останется в «Основах», позволит яростно душить любые свободные проявления художников, этой самой власти неугодные. Впрочем, то, что на обсуждении в Петербурге Владимир Толстой признал этот пункт весьма уязвимым, оставляет некоторую надежду.

На данный момент именно подавление, а вовсе не процветание национальной культуры во всем ее разнообразии, представляется автору этих строк главной опасностью вступления в силу «Основ государственной культурной политики» в ее существующем варианте. У документа есть достаточно шансов стать основанием для скрытой формы цензуры, стимулировать грандиозный откат российской культуры назад, изъятие ее из контекста европейской и мировой культуры, за который и документ, и лично Владимир Толстой как раз ратуют.

В то же время, сам Владимир Толстой на Новой сцене Александринки продемонстрировал самые лучшие качества – проявив себя как именно личностью, которая описана на страницах «Основ» в качестве крайне желаемой. Его толерантность, образованность, способность слушать и слышать и, что особенно замечательно, «сознание собственного несовершенства», которое, по словам Гёте, «приближает к совершенству», безусловно, к нему расположили. В данном случае, имеется в виду, конечно, несовершенство как законотворца – Владимир Толстой даже напомнил собравшимся о том, что является профессиональным журналистом, и о том чувстве, которое всякий приличный журналист непременно испытывает: почти отчаяние от невозможности исправить, уточнить детали в уже вышедшей статье. Главный спикер обсуждения подчеркнул, что данная конкретная встреча – как раз и призвана реализовать возможность исправить те пункты, которые выглядят уязвимыми.

Однако нельзя сказать, чтобы предложения сыпались, как из рога изобилия – как это было 23 июня в Москве, в Центре имени Мейерхольда, где собрались, прежде всего, не журналисты, а деятели культуры, художники, творцы, в том числе, и из Петербурга. Там, в Москве, Марк Захаров, например, подчеркнул: «Общепризнанные традиции – это, вообще, такая наша беда. И не буду я цитировать Бердяева, он как раз считал, что самое важное в серьезном произведении искусства – это выход за общепризнанную норму, в том числе, и за нравственные ценности. /…/ Тогда может появиться действительно подлинное новаторское произведение. Вот мне бы хотелось каким-то образом это отразить. И очень я не поощряю игры со словами «патриотизм» и «свобода». Слишком многие люди пользуются этими словами, выдавая их за понятия за свою философию. Это очень опасно и подозрительно».

Глава экспериментальной площадки «Гоголь-центр» Кирилл Серебренников предложил вообще избавиться от слов «традиционный», «религиозные ценности», «любовь к Родине». «Не потому, что от этих понятий надо избавляться, а потому, что они могут быть, действительно, извращенно толкованы чиновниками. И совершенно справедливо: вот у вас нет тут любви к Родине, и у вас все тут не так традиционно, как нам кажется – вас надо, значит, расстрелять». Кроме того, Серебренников высказал весьма здравое предложение, позволяющее ограничить произвол «министров администраторов» в центре и на местах – скажем, в более чем 600 российских театрах: законодательно закрепить разные источники финансирования учреждений культуры и частных инициатив в области культуры.

В свою очередь, режиссер петербургского БДТ Борис Павлович предложил прописать в «Основах» механизм осуществления равных прав на доступ к культурным ценностям всех граждан страны – то, как именно культура должна досягать отдаленных географических точек нашей необъятной родины, многочисленных поселений, где нет ни театров, ни даже клубов. Павлович предложил использовать в этой связи многолетний опыт Германии, где передвижные культурные проекты имеют серьезный удельный вес в процессе бытования национальной культуры, а кроме того, активно работают резиденты культуры из столиц и культурных центров, которые ведут реальную просветительскую работу в отдаленных и труднодоступных уголках страны.

Заведующий кафедрой экономики исполнительских искусств Школы-студии МХАТ Александр Рубинштейн подчеркнул тот важный момент, что любой закон – это цели, средства и правовая среда, а «Основы государственной культурной политики» – это пока только цели: «Можно, конечно, думать, что вслед за этим документом последуют не основы культурной политики, а сама культурная политика, с конкретными целями, ресурсами, правовой средой. Можно подумать, что за ним последует еще что-то, что будет обязательным для выполнения соответствующими ведомствами. У меня вот здесь есть определенный пессимизм, потому что в существующем виде «Основы» все-таки остаются документом без статуса».

Александра Рубинштейна имеет смысл цитировать и дальше: «Вот здесь, на третьем этаже, студенты Школы театрального лидера придумали такой слоган: «В Год культуры защитим культуру от Министерства культуры». Мне кажется, что дело не только в Министерстве культуры. На самом деле, ситуация такая, что последние 20 лет мы живем без культурной политики. И это не так хорошо, как думают очень многие, потому что это означает, что место для власти осталось другим ведомствам: Министерству финансов, Министерству экономики, -- которые одно за другим выпускают законы, мягко сказать, недружественные, просто вредные для культурной деятельности. Это и 83-й, и 94-й, 44-й закон, и многие другие, которые можно вспоминать».

В петербургской аудитории говорилось о подобных же вещах, но менее жестко и конкретно, более аморфно. Возможно потому что самих деятелей культуры, тех, кого «Основы» касаются непосредственно, остро, в зале почти не было, а журналисты – они, в данном случае, всего лишь констататоры, их «Основы» не задевают за живое, им слово «традиционные ценности» слух не режет, потому как контекст им неизвестен. Им нечего было возразить, скажем, и.о.ректора Вагановской Академии балета Николаю Цискаридзе, который объявил, что «не хотел бы видеть в своем Большом театре пьяную Татьяну на столе». А между тем, возражать необходимо. И Валерий Фокин вынужден был провести некоторый ликбез, объяснив собравшимся постулат, для художников уже век как очевидный: «Любая интерпретация – это сочинение другого мира. Любая трактовка имеет право быть – вопрос в том, соответствует ли она сверхзадаче произведения искусства? Если задача – эпатажные проявления, – тогда это недопустимо». Но остается вопрос: кто объяснит подобные вещи "казначеям" министерства культуры?

В этом контексте весьма логично прозвучало требование директором новосибирского театра «Красный факел» Александром Кулябиным независимой экспертизы деятельности театров. Однако, каким образом ее можно обеспечить, никто предложить не взялся.

Без ответа остался также вопрос художественного руководителя Вологодского драматического театра Зураба Нанобашвили: чем по отношению к культуре является государство? Заказчиком? Цензором? Партнером? Бухгалтером? «Мы не хотим, чтобы государство было ни цензором, ни заказчиком – мы с народом коммуницируем напрямую», – заявил темпераментный режиссер из Вологды.

Заведующая педагогическим колледжем назвала плачевную цифру – 33 часа на мировую художественную культуру в учебном плане. И эта тема – взаимодействие культуры и образования, – прописанная в документе на уровне желаемого идеала, тоже требует раскрытия механизмов.

Итоги подвел Владимир Ильич Толстой, продемонстрировав понимание проблем и желание искать пути их решения.

«Работая над этим документом, мы пришли к выводу, что нужно менять законодательство. За этим документом должна последовать четко прописанная стратегия его реализации», – сказал Толстой.

Также он подтвердил, что еще одной важной задачей новой культурной политики является возникновение новых, альтернативных министерским, источников финансирования. Как минимум, в ближайшее время должен появиться Фонд развития культуры.

«Мы признаем неравенство доступа к культурным ценностям в столицах, провинции и тем более – поселениях. Задача государства – искать преодоления неравенства. Каждый гражданин должен иметь возможность культурной реализации. Вот есть понятие реального сектора экономики, а нам надо развивать реальный сектор культуры. Я в ЦИМе сказал, что, если экономику России скрепляет рубль, то культуру – русский язык, притом, что сохраняется самобытность национальных культур», – произнес Владимир Толстой. И тут же посетовал на печальный факт: «Притом что Россия – литературоцентристская страна, мы обеспокоены тем, что ЕГЭ вытеснило сочинение. Это ведь не просто форма экзамена, это методология, которая требует знания произведения, умения осмыслять и анализировать его плюс знание русского языка. Сейчас вроде бы сочинение возвращается в какой-то усеченной форме, но наши усилия в этом направлении, к моему глубочайшему разочарованию, не были встречены аплодисментами, потому что всем прибавилось работы, а педагоги уже успели потерять навыки обучения тому, как писать сочинение. Но что мы имеем в итоге? Результаты экзамена по русскому языку в этом году – чудовищны. Пришлось даже понизить зачетный результат с 36 до 24 баллов – фактически это означает, что «двойка» официально признана удовлетворительной оценкой. В противном случае, треть школьников России не получили бы аттестаты».

Встревоживший многих пункт о необходимости борьбы с засоренностью интернет-пространства Толстой также разъяснил: «Что касается интернета, то у нас нет задачи вычищать, а есть – наполнять содержательным контентом».

В финале обсуждения оратор развеял опасения, что документ не получит законодательного статуса, напомнив, что подписывать «Основы государственной политики» будет сам Президент страны. А также призвал всех к участию в обсуждении, которое продлится до 30 сентября – в частности, на портале «Обсуди проект» , а наиболее активным «обсуждальщикам» даже оставил свои визитные карточки, призвав писать лично ему. Пожалуй, с таким демократизмом в вопросах законотворчества мы и в самом деле еще не сталкивались. На данный момент, он (подобный демократизм) – единственное реальное доказательство, что тезис «Россия – не Европа» отправлен в корзину.

Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»