«Дом странных детей мисс Перегрин» в прокате: Бёртон жив!

06 октября 2016, 16:30

Версия для печати

Tweet

В прокате – «Дом странных детей мисс Перегрин», возвращение на экраны помолодевшего Тима Бертона. Едва ли не лучшая работа в его объемной фильмографии.

Бертон в последние десять лет переживал не лучшие времена. После «Чарли и шоколадной фабрики» он сам стал как Чарли — но другой, тот, что в «Новых временах» Чаплина трогался умом у заводского конвейера. Новые бертоновские работы можно было не смотреть: и так ясно, что увидишь на экране. Чередование кислотных и мертвенных цветов, немного анимации, Джонни Депп и Хелена Боннэм-Картер разыгрывают очередной сказочный сюжет. Попытка перепрыгнуть из кино в смежную область анимации не спасала — цвет, сюжет, приемы и актеры преследовали Бертона и там, как демоны. С другой стороны, не все так плохо — что режиссер не безнадежен (во всяком случае, сам ищет какой-то альтернативы), что он ищет выход из заколдованного круга собственного стиля, стало ясно после прошлой ленты, «Больших глаз». Это была попытка выйти за рамки отработанных приемов и дежурного актерского состава, но очень осторожная. Эми Адамс и Кристоф Вальц — не бертоновские актеры ни разу, да и королевство сюжета про художников тесновато.

«Дом странных детей» – экранизация популярной книжки Ренсома Риггза, американской версии «Гарри Поттера» – определенно планировался как триумфальное возвращение Бертона на ринг. Свидетельство чему — хотя бы отказ от второй «Алисы» (там он довольствовался ролью продюсера). Триумф вышел: «Дом» – это правда новый Бертон. Куда более удачный, необычный, а главное — более многогранный, чем даже в лучшие бёртоновские годы. «Дом» находится в совсем другой весовой категории, нежели «Большая рыба» или «Эдвард руки-ножницы». Если что эта лента и напоминает из бертоновской фильмографии — то только «Эда Вуда».

С одной стороны, с сюжетом все просто. У мальчика из Флориды умирает любимый дедушка, который рассказывал ему множество удивительных сказок. Родители — люди приземленные, так что ведут его прямиком к психоаналитику. А оттуда — в рамках общей терапии — на остров, где находится детский дом. Там покойный старик провел свои юные годы. Приют оказывается непростым: его хозяйка мисс Перегрин воспитывает не сироток, а наделенных сверхспособностями детей. Девочку, умеющую летать. Другую, воспламеняющую все вокруг. Невидимку. У главного героя, понятно, тоже обнаруживаются наследственные таланты — и он в доме остается, чтобы помочь его обитателям обороняться от злых волшебников.

Литературной основе здесь цена невелика, разве что книжка — популярная. Но для Бертона это находка. Он хватается за немудреный конфликт мира бытового (солнечная Флорида, «одноэтажная Америка», туповатые подростки) и сказочного (Британия с ее файв-о-клоками и романтикой туманов-каминов, бушующее море и скалы, странные юноши и девушки). На их отношениях весь «Дом» и построен: тут есть место и прославлению фантазии, и рассуждениям о кино (один из чудо-детей умеет показывать свои сны — у него глаз-проектор). Реальность преломляется в «Доме» самым хитрым образом. Холокост, жертвой которого был дед главного героя, оборачивается борьбой с «особенными детьми». Бомбардировка Британии нацистами — нападением на приют волшебников. Туалеты, фотоавтоматы и закоулки современных городов — порталами в другие миры. Книжка о волшебниках для Бертона — не «литературная основа», а только повод для новых для себя визуальных трюков, аллюзий и приемов.

Опираться в оценке фильма на светскую хронику — последнее дело, наверное. Но как еще объяснить, что Бертон здесь впервые начинает работать с актерами, а не фиксировать их воспроизведение заученных ролей на камеру? Развелся с Хеленой Бонэм Картер — и вот вам результат, четыре сильнейших актера получили необычные, новые для себя роли и показали, на что способны. Ева Грин впервые выступает в роли дамы в летах, а не материализованного эротизма. Образ мисс Перегрин французской красотке идет точно не хуже, чем костюм леди Годивы, в котором она десять лет подряд красуется на экране. Теренс Стэмп, божество европейского кино, звезда фильмов Пазолини и Феллини, генерал Зод из «Супермена», наконец, получил роль вполне достойную своего положения: дедушки главного героя, мага и чародея (каковым в реальности актер, конечно, и является). Сэмюэл Л. Джексон вылез из собственного заколдованного круга, тарантиновского, и сыграл колоритного злодея, выступив при этом в новом для себя амплуа безумного профессора. Даже исполнители крохотных ролей делают их золотыми: пять минут экранного времени Джуди Денч лишний раз напоминают, кто у нас королева британской актерской школы.

Бертон и сам появляется на экране — на полсекунды, в роли посетителя парка аттракционов. Залепить самого себя в кадр, чтобы внимательный зритель порадовался, может режиссер либо очень самовлюбленный (не будем показывать пальцем), либо находящийся в самом расцвете сил, полный энергии, исполненный самоиронии. Здесь, похоже, мы имеем дело и с тем, и с другим.

Не в последнюю очередь залог омоложения Бертона — оператор Бруно Дельбоннель. Соавтор Сокурова (он снял «Франкофонию» и «Фауста»), кроме прочего, еще создатель «Гарри Поттеров» – вот ведь ирония судьбы. Но его мастерство создания на экране мистического мира заброшенных домов и пещерных лабиринтов Бертона выводит еще и из кризиса визуального; позволяет порвать, наконец, с пестротой и готикой.

Однако главное доказательство того, что Бертон жив и бодр, ждет зрителей «Дома» на финальных титрах. Шестидесятилетний режиссер, как какой-нибудь хипстер-модник, запускает их под более чем современную группу Florence and the Machine. Увлечение современностью — чем не признак молодости? Чем не верный симптом того, что все лучшее — впереди? У книги Риггза есть продолжение — два тома. Хочется верить, у фильма Бертона тоже. Вот такая вот музыка. Такая, хочется верить, вечная молодость.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»