Черт с вами: в прокате «Неоновый демон»

28 июля 2016, 13:43

Версия для печати

Tweet

В прокате – «Неоновый демон», невероятной красоты хоррор датчанина Николаса Виндинга Рефна, доказывающий, что плевать на мнение критиков и зрителей – очень правильная режиссерская позиция.

Николас ВиндингРефн прославился в конце девяностых, когда, на волне популярности «Догмы» и датского кино вообще, внимание зрителей и критиков привлек его фильм «Пушер»: брутальный криминальный боевик о жизни улиц и правде, которая – в силе. Потом была «Валхалла: Сага о Викинге», после которой за режиссером закрепилась репутация последнего настоящего парня в кинематографе: среди повального унисекса, смягченности и осторожности это, согласитесь, немало. Наконец, середину нулевых Рефн встретил в Британии, где снял свой самый удачный (до сих пор) фильм, «Бронсон» – там Том Харди играл самого опасного преступника в Британии, зверюгу, который в каждой тюрьме устраивал побоища, кусал адвокатов, справлял нужду на прокуроров, и теперь сидит где-то в подземном бункере в пяти клетках. Потом Рефн переехал в Штаты, снял там сначала хит «Драйв» – про каскадера, сражающегося с мафией. Но после этого без преувеличения триумфа у режиссера началась черная полоса — следующий фильм Рефна, «Только Бог прощает», зашикали на первых показах, в прокат он так и не вышел, и только ленивый не обвинил Рефна ровно в том, за что прежде хвалили: жестокость, обилие сцен насилия, излишняя клиповость.

В контексте насыщенной биографии Рефна, его новая лента «Неоновый демон» – любопытный сюжетный поворот. Итак, обласканный некогда коллегами и критиками художник – в кризисе, и из этой ситуации, казалось бы, есть только два выхода: либо Рефн плюнет на всех и продолжит снимать сугубо свое кино, либо сдастся и сделает фильм, который всех более-менее устроит и приглушит стройные «бу» в зале. Но режиссер же выбрал третий путь. «Демон» точно не брутален – все герои тут девочки — и жесток скорее со зрителем, чем с персонажами. То есть, это лента для Рефна очень новая. С другой стороны, уж в чем – в чем, а в том, что картина снята на потребу публике, режиссера точно не уличишь.

После каннской премьеры фильм если и вызвал у фестивального зрителя, с которым у Рефна произошел такой трагический разрыв, какие-либо эмоции, то вернее всего их было бы описать как недоумение. Все только пожимали плечами: совсем с глузду съехал. Режиссер берется за совершенно не «свой» сюжет: Эль Фаннинг, юная красотка, памятная по фильму «Супер 8», играет начинающую фотомодель, которая входит в мир красоты, богатства, шампанского и других допингов. Ее замечают, она всем нравится, открыта любым предложениям. Живет, тем временем, в мотеле, которым заправляет странный гражданин, смахивающий на маньяка (самая необычная и, может, лучшая за всю карьеру роль Киану Ривза). Но домогательства испытывает не только от него, но и от многих других персонажей.

Певец жестокости, «стрелок», разборок и мочилова, Рефн перековал мечи на орала. Упоение стекающей по щеке кровью, динамикой драки, полетом камеры вокруг избитого героя сменилось ровно таким же наслаждением от вида модельной съемки, кастинга или вечеринки при всполохах стробоскопа. Хотя крови тут тоже хватает — но об этом молчок: скажу только, что Рефн здесь совершенно по-хичкоковски меняет сюжетных коней на переправе. Он играет с новым для себя материалом — и делает это изящно и легко, увлеченно и увлекательно. И не слишком заботясь при этом о персонажах в кадре — Эль Фаннинг легко могла заменить любая другая невинная овечка, Киану Ривза можно поменять на любого красавца вчерашнего дня: в диапазоне от Вэла Килмера до Дмитрия Харатьяна. Комфортнее всего здесь собственно моделям по профессии — Джине Малоун (на ее долю выпадает едва ли не все собственно актерство в фильме) и Эбби Ли Кершоу, постоянно выходящему на авансцену к кордебалету.

В «Демоне» Рефн впервые работает с большим оператором — до сих пор предпочитал малопримечательных технарей, вроде Ларри Смита (не того, против кого народ) или Мортена Себорга. Наташа Брайер, соавтор Седрика Клапиша и Хосе Герина, превращает действие в череду совершенных и очень хитро придуманных картинок. Ее работа здесь — экстракласс: камера на кошачьих лапах панорамирует мир богатых и знаменитых, герои сотни раз отражаются в зеркалах, их лица даже во всполохах света легко «читаются». Пожалуй, без Брайер примерно половины «Демона» бы не вышло.

Во многом благодаря смене оператора, смена игрушки — с пистолетика на куклу Барби — самому инфантильному режиссеру планеты Рефну дается на удивление легко. Что уже намекает на то, что ему все это время важны были не гонки, насилие и кровища, а хитроскроенность, тонкость выделки, выразительность визуальных образов. Он именно художник, сюжет и актер для него на экране служат только вспомогательным материалом. И это – повод совершенно иначе посмотреть на его кризис взаимопонимания со зрителем.

На первых порах, когда Рефн еще был малоизвестным датским автором, прокатчики и кураторы его поизиционировали как «Не Триера». Это тем более забавно, что в итоге оба главных датских режиссера пришли к одной и той же проблеме и примерно одинаково ее решили. Рефна зашикали за самоповторы и эксплуатацию насилия. Триера та же публика выгнала с Канн за известную неудачную шутку про Гитлера. Выход они нашли один — и, возможно, единственно верный. Послали всех к демону и занялись ровно тем, что им по-настоящему нравится, и что они по-настоящему умеют лучше всех на свете. Триер — экспериментами с повествованием и актерами в «Нимфоманке». Рефн в «Демоне» – построением головокружительных экранных композиций и визуальными искусствами.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»