Безумное чаепитие: «Лавка дурных снов» Стивена Кинга

31 марта 2016, 18:12

Версия для печати

Tweet

В издательстве АСТ выходит новый сборник рассказов «короля ужасов» или «современного Чарльза Диккенса», как в последнее время все чаще называют Стивена Кинга зарубежные критики. «Лавка дурных снов» наглядно доказывает, что оба негласных титула имеют право на существование: в сжатом виде здесь собраны практически все жанры, в которых он успел поработать за время продолжительного писательского пути, длящегося вот уже полвека.

Книги Стивена Кинга в некотором роде напоминают мебель от IKEA – если вы привыкли к определенному стилю и качеству, разочарование вам не грозит. Рассказы, вошедшие в его новый сборник «Лавка дурных снов», и вовсе похожи на идеально подогнанные по размеру столы, комоды и табуретки: хватит, чтобы обставить небольшую квартиру и некоторое время, ни о чем особо не беспокоясь, в ней жить. Что-то понравится больше, что-то меньше, но выбор есть всегда. На худой конец, можно подобрать что-нибудь из прошлогодних коллекций.

В первую очередь Кинг – мастер крупной формы, а потому наиболее интересные рассказы в «Лавке…» по структуре и форме приближены к повестям или даже коротким романам. Например, «Миля 81», отсылающая сразу к нескольким предыдущим кинговским работам. В первую очередь – к историям о машинах-убийцах «Кристина» и «Почти как бьюик».

Фото: издательство АСТ

Однако в более широком смысле идею этого рассказа можно соотнести с идеей романа «Оно» – одного из самых объемных и наиболее известных произведений писателя. По большому счету, оба сюжета, разделенные тридцатилетним отрезком жизни Стивена Кинга, рассказывают об одном и том же: о внеземной, чуждой людям природе зла, о том, что зло подобно заразе, эпидемии; что как данность внутри отдельно взятого человека оно попросту не может существовать. Но впустить зло в свою жизнь, подчиниться ему на самом деле очень просто – достаточно оставаться равнодушным к происходящему вокруг. Зло, по Кингу, всегда начинается с равнодушия. Сперва оно поражает отдельных людей, потом проникает в семьи, захватывает целые города.

Еще одна важная особенность кинговской прозы: чем страшнее и опаснее монстр, чем больше у него сил, чем шире его влияние, тем младше по возрасту герои, призванные (или же вынужденные) с ним бороться. Главные тексты Стивена Кинга о противостоянии добра и зла – это почти всегда тексты о детях. Потому что маленькие дети могут быть какими угодно – нежными и жестокими, терпеливыми и озлобленными, безропотными и бессердечными; но безразличными, равнодушными – почти никогда.

Изначально дети не лучше и не хуже взрослых, они просто совершенно другие существа, иной вид. Потом у них режутся коренные зубы, ломается голос, грубеет тело и они начинают походить на тех, кем впоследствии станут. Где-то в тринадцать лет ребенок окончательно осознает собственную телесность и навсегда перестает быть ребенком. Но до тех пор он – пришелец, космонавт, исследующий незнакомую планету без скафандра, диковинный тонкошеий цветок (иногда этот цветок может оказаться ядовитым). Поэтому дети и способны противостоять злу: они тоже как бы не отсюда.

Вспомните свои детские страхи, как вы боялись темноты, собак, привидений. И смерти – пускай даже называли ее для себя как-то иначе. Дети, на самом деле, не только часто думают о смерти, но также исследуют ее механизмы: отрывают лапки комнатным мухам, вспарывают бритвами лягушек, кидаются камнями в птиц. Ваш ребенок, конечно же, ничего такого не делает, подумаете вы. У меня для вас плохая новость: делает, просто сам этого, возможно, не осознает, не замечает; и уж точно вам об этом не рассказывает.
По той же самой причине зло нередко является в мир в обличье ребенка – так проще обмануть. Оно пытается переманить на свою сторону как можно больше детей, использовать их как оружие, подобно многоликому древнему божеству присвоить их лица. Иногда ему это удается.

Именно об этом рассказ «Гадкий мальчишка»: нестареющая злобная сущность, мальчик-фантом, мальчик-призрак десятилетиями преследует главного героя, подводя его к роковой, трагической развязке. Уже где-то с середины рассказа можно с точностью определить, чем все закончится, какое событие, какой именно дурной знак станет финальной точкой. Однако в данном случае верная догадка рождает совершенно бесполезное знание: вы не только не можете повлиять на ход событий, но и морально подготовиться к развязке у вас не выйдет, она пугает – несмотря ни на что.

Иногда, впрочем, Кинг дает персонажам (и читателям вместе с ними) возможность заглянуть в завтрашний день, предупреждает об опасности или предоставляет попытку изменить прошлое и будущее – как, например, в романе «11/22/63», где главный герой в конечном счете все равно оказывается бессилен перед лицом рока.

Однако в рассказе «Ур» стремление во что бы то ни стало повлиять на ход времени вырастает не из желания переписать историю человечества, а из необходимости спасти свою любовь. И героям это удается. Автор буквально подталкивает их к счастью, для проформы пожурив, мол, вмешиваться в высший промысел вообще-то нехорошо. Но они уже вмешались и выкарабкались абсолютно безнаказанными. Надолго ли – другой вопрос, но этого мы так и не узнаем.
Каждый рассказ (всего их двадцать, два написаны свободным стихом) снабжен подробным авторским предисловием, где Кинг как бы заранее отвечает не только на извечный читательский вопрос «Откуда берутся идеи?», но также раскрывает суть некоторых образов, воспроизведенных в тексте, рассказывает о событиях реальной жизни, впоследствии ставших событиями его прозы.

Помимо того, что все это крайне увлекательно написано, и следить за тем, как повседневность вплетается в ткань вымышленной истории, не менее интересно, чем эти самые истории читать, здесь улавливается нечто вроде заряженной возможности для начинающих авторов. Кинг не предлагает идти его путем, просто показывает, как развивается сам. С одной стороны, специально он ничему читателя не учит, однако научиться здесь можно действительно многому. Усвоить принцип. Оттолкнувшись от чужого опыта, попытаться обрести собственный голос.

(К слову сказать, лучший, на мой взгляд, учебник по писательству – скорее даже не учебник, что-то вроде напутствия – написан как раз Стивеном Кингом. Объемный очерк On Writing, в русском переводе вышедший в свое время под названием «Как писать книги» содержит огромное количество действительно стоящих советов и наблюдений. Любому пишущему человеку он способен помочь избавиться от массы пагубных привычек, тормозящих работу, и приобрести навыки, которым вряд ли научат в университете – просто потому, что эту книгу нигде не проходят, а стоило бы. Кинг помогает найти одну из множества тропинок. Достаточно немного чуткости, внимания и терпения, и эта тропинка выведет туда, куда попасть, кроме вас, больше никто и никогда не сможет.)

«Лавка дурных снов» – не просто легкое чтиво, хоть Кинг и настаивает на том, что книга писалась исключительно ради забавы. Скорее, что-то вроде безумного чаепития, где писатель и выдуманные им герои сидят за одним столом, приглашая читателя присоединиться и вместе изменить привычное положение вещей.

В результате эти истории невозможно воспринимать только лишь как выросшие из букв галлюцинации и сны – за ними, благодаря множеству авторских уловок, неизменно стоит нечто гораздо большее. Да и окружающая действительность, если присмотреться, уже не кажется столь понятной и однозначной, как раньше.

«Но хватит болтать. Может, теперь ты захочешь что-то купить? Все, что ты видишь, — ручная работа, и хотя мне очень дорого каждое из разложенных здесь изделий, я буду счастлив продать их тебе, потому что сделал их специально для тебя. Можешь смотреть, можешь трогать, но будь осторожен. У самых лучших есть зубы».

Сергей Кумыш, специально для «Фонтанки.ру»