«Омерзительная восьмерка»: Вход через бакалейную лавку

11 января 2016, 12:45
Версия для печати Версия для печати

На этой неделе в российский прокат выходит фильм Танарантино «Омерзительная восьмерка», который весь мир уже посмотрел. «Фонтанка» решила не отставать и рассказать о нем соотечественникам. На вопрос, почему именно "восьмерка", ответ дается сразу, на титрах. Это восьмой фильм Квентина Тарантино. Поэтому, и героев – ровно восемь, а не шесть и не семь.

Надоело объяснять: Тарантино – это не кровища, драйв и крутота. Тарантино – это феноменальная отточенность каждого жеста и феноменальное же кинематографическое мастерство. Если есть в современном кино мастер, то это он. Снимает целые сцены одним планом, творит актерские судьбы, выдающимся образом работает с текстом, выстраивает сложнейшие сюжетные партитуры. Поначалу кайф был в том, что мастерство было незаметным, его невооруженным глазом в «Криминальном чтиве» и «Бешеных псах» не разглядишь. Потом появилась какая-то усталость — ох, опять, что ли, сцену хотят пятиминутную одним планом? Ну ладно. В «Восьмерке», наконец, настал час икс — кроме мастерства и упоения им здесь ничего нет. Только филигранно выстроенный сюжет, хитрые трюки, ловкие риторические фигуры. 

Тарантино для начала примеряет на себя потрепанный капот Агаты Кристи: разворачивает действие фильма в занесенном снегом доме, откуда нет выхода. И где находится одна лишняя фигура, которую надо вычислить. В заваленную сугробами бакалейную лавку заявляются: два охотника за головами — усатый Курт Расселл и неизменный Сэмюэл Л. Джексон, пойманная одним из них опасная преступница с бланшем под глазом (ее отважно играет Дженнифер Джейсон Ли) и новоявленный шериф (амплуа «юный кретин», как выясняется, конек Уолтера Гоггинса). А в избушке им встречаются: обходительный палач, в роли которого Тим Рот внезапно стал похож на Владимира Кехмана, романтически настроенный верзила (куда без Майкла Мэдсена), ветеран гражданской войны (действительно ветеран, патриарх и прочая Брюс Дерн). А еще – латинос, которого хозяева кабачка будто бы оставили за старшего, пока сами отлучились (Демиан Бишир).

На открытых заснеженных пространствах Вайоминга происходит от силы минут десять из почти трех часов действия — остальное в четырех стенах. За условленный срок Тарантино успевает развернуть в небольшой избушке тихий обед, локальный конфликт на национальной почве, реконструкцию Гражданской войны и, понятное дело, динамичную резню с потоками крови. Есть место и для мощнейших монологов, граничащих по продолжительности с моноспектаклями, и для совершенно чаплиновских трюков, и для цирковых представлений. Наконец, здесь есть отлично выстроенный конфликт — между отставниками-военными и бандитской мелюзгой. Между войной, у которой нет конца, и жалким и бездарным миром.

Последние ленты Тарантино – «Бесславные ублюдки» и «Джанго» – действительно отдавали некоторой усталостью. Тарантино как будто и у себя, и у зрителя пытался нащупать болевые точки. Куда еще ткнуть, чтобы почувствовать, что живой? Про что «вмазать»? Про холокост? Про нацизм? Про расизм? Мошонку крупным планом снять? Мертвого Гитлера? Скальп отрезать? Ничего не берет. Не оставляло ощущение, что он просто перебирает разные инструменты, как Бутч Брюса Уиллиса в памятном эпизоде из «Чтива», и ни один не подходит. В итоге один фильм превратился в басню про то, что в этом мире побеждают те, кто умеет притворяться, а другой и вовсе вылился в пироманскую страшилку. В «Восьмерке» Тарантино, подобно уиллисовскому герою, выбрал старый добрый меч-кладенец. К черту шоковые приемы, неудобные темы нацизма и расизма — выручают драматургия (с единством времени и места), сольные актерские выходы и филигранная техника съемки. Наконец, постоянные актеры-соавторы: Джексон, Мэдсен, Рот.

Конечно, будут бухтеть — мы, мол, это все уже видели. Старичок повторяется: снимает проверенных, идет проторенной дорожкой. Ну и пускай повторяется. В конце концов, имеет право — он по-прежнему такой один. И, положа руку на сердце, любой зритель Тарантино этого очень давно ждал. Чтобы Тим Рот, Майкл Мэдсен, Сэмюэл Л. Джексон, чтобы бух-бух, пыщ-пыщ, чтобы Эннио Моррикконе за кадром, чтобы кровища в финале и фразочки-афоризмы, которыми потом можно будет выстреливать в компании тех, кто понимает. Так что пусть повторяется почаще, а то как-то даже странно, что это только восьмой фильм Квентина Тарантино.

Иван Чувиляев, специально для «Фонтанки.ру»

Символ власти от Возрождения до Хусейна. Эрмитаж отреставрировал и показывает «Вавилонскую башню»

В Аполлоновом зале Зимнего дворца до 2 июня можно посмотреть небольшую, но интересную выставку «… и сделаем себе имя...». Она знакомит с итогами реставрации картины «Вавилонская башня», привезенной после Великой Отечественной войны из Германии, а также с экспонатами, раскрывающими канонический сюжет с разных сторон. Помимо самой работы, доселе неизвестной широкой публике и изображающей башню не такой, как обычно, посетители музея узнают, где Вавилонская башня стояла в реальности, как выглядела на самом деле, и почему в XVI-XVII веках в Европе на нее распространилась такая мода, что башню можно было увидеть в каждом богатом доме.

Статьи

>